При упоминании Винсента Рискина надежды Дрю немного угасли. Он знал, что молодой вице-президент недолюбливает его и, вероятно, будет возражать против этого плана.

Когда Дрю вышел, Рискин разговаривал с Глорией Шейн. На аристократическом лице светловолосого молодого человека застыло сердитое выражение. Глория же сидела на краю металлического стола, спокойно покачивая стройными лодыжками.

— Папа собирается тебе помочь? — спросила она Дрю.

Дрю неуверенно посмотрела на Рискина.

— Он ещё не уверен, что сможет. Но у него есть план.

— Ну, в любом случае, на сегодня ты закончил с делами, — сказала Глория, отходя от стола. — Давай-ка сходим на ракетные гонки.

— Ты сказала, что пойдёшь со мной, — напомнил Рискин, нахмурившись.

— Правда? — ласково спросила Глория. — Наверное, я что-то перепутала. Пойдём, Стивен.

Когда они выходили, Дрю оглянулся и увидел, что Винсент Рискин хмуро смотрит им вслед. Дрю был обеспокоен.

— Я ему не очень нравлюсь, — сказал он.

Глория рассмеялась, но ничего не ответила. Её тонкие пальцы сжали его руку, и Дрю почувствовал, как по его телу пробежал электрический разряд.

Девушка умело вела спортивный серебристый ракетомобиль по лабиринту пандусов и бульваров, пока они не достигли самого высокого уровня улицы. Золотистое послеполуденное солнце отражалось от головокружительной высоты небоскрёбов. Огромный супергород выглядел весёлым и оживлённым. Стивен Дрю обнаружил, что наслаждается всем этим. Темп жизни здесь был выше, чем на Марсе, и веселились люди больше.

За несколько минут они проехали несколько миль на север. Террасные пирамиды здесь были не такими ошеломляющими, и скайвэй располагался ниже. Вскоре они увидели огромное сооружение в форме чаши.

— Мы пропустили первые гонки, но в них всё равно не участвуют лучшие пилоты, — сказала Глория, когда они вышли из машины.

Оказавшись в большом амфитеатре, Дрю услышал оглушительный рёв. Тот был переполнен яркой, возбуждённо кричащей толпой. Он последовал за Глорией в привилегированную ложу, где толпа весёлых молодых людей, возбуждённых синтетическими стимуляторами, что-то радостно кричала.

— А вот и Глория! — раздался громкий крик.

Дрю стало несколько неловко от того, как небрежно она представила своего спутника всем этими разгорячённым весёлым молодым людям и девушкам.

— О, вы тот самый марсианский дикарь, о котором нам рассказывала Глория! — взвизгнула маленькая девушка с платиновыми волосами.

— Каково это — жить на Марсе? — спросила другая девушка с круглыми глазами. — Это правда, что марсиане взаправду охотятся и убивают?

— Оставь его в покое, — властно приказала Глория. — Он моя собственность.

Дрю был рад, когда следующая гонка отвлекла от него их внимание. Но несколько землян неподалёку с любопытством наблюдали за ним, словно за какой-то диковинкой.

По узкой овальной трассе внутри чаши с рёвом носились пять изящных ракетомобилей, из их выхлопных труб вырывались огненные струи, когда они стремились обогнать друг друга. Задевая высокие опоры, угрожая столкнуться в любой момент, они отчаянно боролись за лидерство.

— Я ставлю на Четвёртого! — заявил один юноша. — Давай, Четвёртый!

Когда закончился последний заезд, уже смеркалось. К тому времени Стивен Дрю разбогател на несколько тысяч долларов. Он сделал несколько ставок, и ему, как новичку, повезло.

Мир погрузился в тёплую, мягкую темноту, пока Глория ехала домой по скайвэю. Спутники Дрю настояли, чтобы он отпраздновал свою удачу вместе с ними. Синтетический стимулятор, который он выпил, разжёг в нём мягкое пламя.

Глория остановила машину на обочине скайвэя и указала на блестящие, невероятные башни, возвышавшиеся впереди.

— Это лучший из всех видов Нью-Йорка, Стивен, — прошептала она.

Её холодное, красивое личико было обращено к нему, а тёмные глаза смотрели насмешливо и вызывающе. Дрю нерешительно коснулся её обтянутых шёлком плеч, как будто она была чем-то драгоценным и хрупким. Набравшись смелости, он поцеловал её.

Глория слегка рассмеялась и отстранилась.

— Я думала, что поцелуй дикого марсианина будет более волнующим, чем этот.

Он снова поцеловал её, на этот раз неистово. Её губы были сладкими и податливыми, а прохладные руки обнимали его за шею.