– Которого из них? – перебил старый волк. – Того, что подстрелили на перекрёстке или второго – убитого в «Молоке»? Что-то подсказывает мне, что вы, парни, отчаянные неудачники. Особенно ты, Стас. Ты только выглядишь бодро. А на самом деле, мечтаешь убраться из полиции при первой же возможности.

Зубов был не согласен с Шульцем. Но он лишь пожал плечами. Спорить со старым не было ни малейшей охоты. Хотя волк был недалёк от истины.

Ещё в школе юстиции Стас слышал историю о погибшем полицейском из людей и его гибридном напарнике. Он прекрасно запомнил этот урок. Ему пришлось притворяться, будто у него отшибло память.

Учебные классы, в которых воспитывались будущие сыскари, делились на человеческие и антропоморфные. Людям разъясняли ошибку Романа Бескровного, как величайшую из глупостей, которую может совершить человек. Потому что человеческая жизнь бесценна, неповторима и божественно уникальна.

Курсантов из людей учили любить себя, ценить себя и ставить во главу угла свою жизнь, а не жизнь гибридного напарника и тем более гражданских. Нельзя рисковать собой, пытаясь задержать даже самого жуткого преступника. Нельзя лезть на рожон и быть на пике опасности. А Роман Бескровный совершил непростительную ошибку, войдя в дом первым – и первым открыв дверь. Но человека нельзя винить. Тем более мёртвого человека. О погибшем либо хорошо, либо тишина и покой. Люди неподсудны и невозможно их упрекать и уличать в грехах и огрехах. А следовательно, виноваты все, кроме самих людей. Потому крайним после смерти Романа Бескровного оказался антропоморфный напарник.

– У меня были отличные учителя. Один из них, это ты Шульц, – сказал Зубов. – Я не обижаюсь на рык твоей старой глотки и не собираюсь ворошить прошлое. Я предлагаю тебе, избегать острых сравнений и не делать преждевременных выводов. Нам нужен лишь твой совет, потому что я и мой напарник шкурой чувствуем – быть большой беде в нашей столице. И бежать из Якутска нам некуда.

Старый зарычал, но получился лишь кашель больного бронхитом.

– Настоящая шкура есть только у моего глупого собрата. А у тебя, человек, хитрые мысли и желание прокатиться верхом, ну хотя бы один кружок вокруг рабочего стола, вот на этой лошадке, – Шульц ткнул пальцем в сторону Гомвуля. – Зубов, ты рассказал своему напарнику, откуда в тебе сила волчьей стаи и как ты сдерживаешь её?

Стас даже опешил. Пенсионер, живущий как последний бродяга, всё знает о препарате «Вар-250»?

– Ты слишком разговорчив для полицейского… а Гомвуль мне больше, чем брат. У меня нет от него секретов.

Гомвулю давно было известно о лекарстве от «ярости» – из кого оно варилось и почему оно так необходимо напарнику. Стас в подробностях, ничего не скрывая, рассказал волку о фабриках и фронтовых рефрижераторах. Держать в неведении друга, это подло по отношению к тому, с кем рискуешь под пулями каждый день. Но узнав правду, Гомвуль лишь ещё глубже проникся уважением к Стасу. Зубов не болтун, не монстр – он титан… он кремень!.. и вера в него безгранична! Люди самые непонятные существа на планете – и самые великие – почти как боги.

Шульца удовлетворил ответ человека. Он поправил густые посеребрённые брови. Лапы его тряслись.

– Извините, но у дедушки случается пьяный тремор. Живу я один. Могу позволить себе разные шалости… Я заправляю бак сахаром и дрожжами, а затем пью брагу, чтобы не спятить в тоске, – улыбнулся старик. Зубы его оказались на месте, вот только они были сточены, словно грубым напильником поработал африканский шаман.

– Цепь событий, Шульц, – важно произнёс Гомвуль. – Мы думаем, что смерть тигров связана с боевыми кабанами, которые проявляют невиданную ранее активность на политической арене. Скорее всего, отставные и действующие военные готовят бунт в городе. Это, конечно, смелое предположение, но такова наша рабочая версия. Как вы думаете, Шульц, могут ли кабаны поднять бунт в стране?

Мохнатые пальцы старика тронули экран телефона. Он открыл подборку статей из легальных источников информации.

– Я изучал ваше дело за кружечкой кислой браги, – вздохнул волк и прочитал заголовки последних статей: – «Три пули в кабаке». «Подозреваемый в гипсе сбежал от пьяных полицейских». «Чёрный кот объявил войну тиграм». «Коронованный Шмаль мстит копам за расстрелянного отца»… – Шульц закрыл приложение, убрав телефон в карман. – Весёлые всё-таки у нас журналисты… да, парни? Но здесь дело серьёзное – не до смеха. Я уверен, что за двумя убийствами скрывается человек. Лишь людям под силу создать хаос, а затем управлять этим хаосом так ловко, что кажется, будто всё имеет естественных ход событий и совершенно случайно гибнут один за другим важные персоны.

– Помоги нам найти заказчика, Шульц, – попросил Гомвуль, словно старый волк, это Дед Мороз с подарками, который сейчас развяжет мешок и будет доставать за уши зайцев, среди которых окажет и чёрный кот, по имени Шмаль.

– Вот что я скажу вам, ребятки, – почёсывая когтями седую челюсть, важно заявил Шульц. – Ваша цель, некий капитан Ахлес, сын отставного генерала Щербы. Задержите его и допросите с пристрастием. Он расскажет вам массу интересных историй…

Старик неожиданно смолк, поправил ремень, погладил угловатую звёздочку, давно нечищеной пряжки. Он вскинул подбородок и, вытянув чёрно-фиолетовые губы трубочкой, протяжно завыл лесную песню:

– У-у-у-у-у…

– Шульц, остановись! – насторожился Зубов. – Хватит с нас безумных звуков. Если ты выжил из ума, мы оставим тебя здесь, в бараке. Но если ты можешь дать нам совет, просто помоги. Нас интересует Шмаль и этот паршивец Ахлес. Дай наводку, где искать кота и боевую свинью.

Старик продолжал подвывать, но вдруг снова замолчал. Он облизнулся, щёлкнул зубастой пастью и негромко сказал:

– Не горячись, капитан. Делать выводы о моём сумасшествии – ещё преждевременно. Когда я вою, то думается гораздо легче. И уж поверь, в моей песне больше смысла, чем в твоих язвительных словах, которыми ты плюешь в меня.