Вася понимала, что ей ничего не светит. Он Священник, она сестра ведьмы. Разве могло что-то между ними быть? Зря она тешила себя надеждами. Он все время спасал, волновался за нее и иногда смотрел так, будто тоже влюблен.

Только вот она, глупая, все придумала. Нафантазировала и теперь получила по заслугам. Щека горела адским огнем. Наверное останется красный след, а то и синяк. Сердце сжималось от боли и непонимания. Ворон не мог ее ударить. Он же добрый… Служит церкви. Священники не бьют девушек. Или…

Кто-то положил руку на плечо и несильно сжал. Василиса встрепенулась, оборачиваясь и тут же скидывая ладонь. Ворон цокнул языком, потянулся, чтобы коснуться щеки, но та отодвинулась.

— Прости меня. Я знаю, это трудно.

— Это невозможно, — голос показался ей грубым, и Вася испугалась, что он сейчас развернется и уйдет. Но он не ушел.

— Пообещай, что со временем сможешь, если я расскажу тебе… Правду о себе.

— Какую правду? — ужаснулась девушка, не готовая к серьезным разговорам.

Священник истерично усмехнулся, взлохматив светлые волосы. Неровные, отросшие пряди упали на лицо. Захотелось поправить их, но Василиса сдержала порыв, на всякий случай обхватив себя руками.

— Хорошо. Давай поговорим раз ты так хочешь.

— Я не хочу, но это необходимо. Все зашло очень далеко. Меня зовут Володар, приятно познакомиться, — протянул руку, та ошарашенная, нерешительно пожала ее, — Вороном назвал себя сам, чтобы избавиться от прошлого. Я не настоящий Священник, я не верю в Бога и не несу Свет. Я служу, потому что меня заставили. Меня спасли этим от казни. Это был наилучший исход — замолить грехи.

— Что ты сделал? — хрипло спросила Вася, расширив глаза.

— Я делал ужасные вещи. С самого детства. Я болен, Вася. Я душевно болен. И никто не смог изгнать из меня эту хворь. Ужасный порок всегда со мной. Я не могу его контролировать.

— Гнев.

Ворон кивнул.

— За гнев не казнят.

— Зато казнят за убийства и изнасилования.

— Что?

Василисе показалось, что весь мир сузился. Сбилось дыхание. Она в ужасе открыла рот и сделала шаг назад, но заметив, как исказилось в муках лицо Ворона, снова подошла.

«Ты сильная и выслушаешь его.»

— Я убил мать и отца, изнасиловал и убил несколько девушек. Меня ловила вся деревня, а я… С кровью на руках бежал. Меня могли вывести из себя любое слово, поведение, которое мне не нравилось. Я терял голову и рассудок. Убивал и не помнил, как делаю это. Только руки в крови помню. Больше ничего. Меня нашел Богдан.

— Он знает?!

— Конечно. Он меня и приобщил к церкви. Я долго не соглашался. Но знаешь, виселица как-то не особо вдохновляла, — Ворон вымученно улыбнулся, — путь Священника был не так плох в моем случае. Я терпеть не мог молитвы, скрепя сердце ходил на службы. Изображал из себя непонятно кого, а потом приходил в комнату и бил кулаками стены, проклинал всех. Во мне тьма.

В услышанное никак не хотелось верить. Вася покачала головой. Не может такого быть. Невозможно. Как она не догадалась раньше? Неужели так сильно ослеплена влюбленностью?

— Но я же видела, как ты… Как твои молитвы подействовали.

— Может, все так и было. Не буду спорить. Возможно, я не настолько безнадежен.

— Спасибо, что открылся. Представляю каково тебе.

— Послушай, я… Я хочу сказать тебе, — замялся он, — что твои чувства не безответны. Я все сделаю для тебя, буду помогать и спасать до тех пор, пока не прикончу эту тварь. Но, мы… Я…

— Ворон, не нужно, — Василиса схватила его за талию, притянула к себе, позабыв о том, что недавно он ударил ее, — я люблю тебя. Я люблю очень сильно.

Ворон осторожно отстранился, заметив в ее глазах замешательство и непонимание.

— Я хотел сказать, что не для меня ты.

— Ты говоришь чушь, — Василиса захлебнулась, — не говори так больше, пожалуйста, — снова вцепилась в рубашку, чуть не порвав рукав, — если мы любим друг друга, не надо отрекаться. Да, прошлое ужасно, но оно не пугает меня. Важно, что сейчас ты идешь на путь исправления! Ворон!

Парень издал полустон, полувыдох и со всей силы прижал ее к себе, задыхаясь от слез и облегчения. Василиса крепко обнимала в ответ, покрывая щеки и шею быстрыми поцелуями. Ворон наклонился, горячо касаясь губ, увлекая в яростный, дикий поцелуй, от которого внутри все сворачивалось от наслаждения. Василиса простонала ему в полуоткрытый рот, прижалась тесней. Ворон рвано дышал, руки плавно спустились вниз по пояснице…

Кто-то громко кашлянул, заставив их отпрянуть друг от друга. Боу сделал вид, что ничего не видел.