Ремонт состоял в снятии кожуха и последующей механической прочистке внешних узлов, от пыли реголита. После этого следовал запуск систем внутренней очистки. Проходческий щит имел встроенные системы продувки узлов кислородом. Затем в систему запускалась новая смазка. После 10 метров проходки щит останавливался на техническое обслуживание. Через каждые 25 метров менялись дисковые шарошки. Раз в каждые 5 метров щит останавливался для изменения положения и внедрения в стены боковых упоров для фиксации проходческого комплекса, с целью снижения влияния пониженной силы тяжести.

За время бурения тоннелей полностью вышло из строя 2 буровых щита. Последний третий щит постоянно ломался. Две недели назад на посадочную площадку прибыл четвертый. С усиленными шарошками и модифицированной системой защиты от лунной пыли. На него возлагались большие надежды по сокращению отставания графика бурения.

– Останавливаем! – услышал в свой микрофон Александр голос Макса, старшего бригады механиков, приставленного к щиту.

– Как останавливаем? – возмутился Саша, направляясь к Максу. Алекс был на Луне вторую смену, но всё равно никак не мог привыкнуть к тому, что диалог, может происходить за несколько десятков метров. Он все время машинально направлялся к собеседнику.

«Интересно это объективные причины, или бригада просто устала?» – думал Александр. Ему нужно было непременное увидеть лицо Макса.

– Что случилось Макс? – спросил Александр, поравнявшись с механиком.

– Больше прочисток не будет ребята устали взгляни сам показатели физического состояния. Да и шарошки придется менять эти уже не к черту. Завтра начнем с утра.

– Макс предлагаю отдохнуть в Ровере и поработать еще 2 два часа. Подумай 2 часа сверхурочных это неплохие деньги для ребят.

– Саша, о чем ты говоришь? Ты же видишь их показатели. Это запрещено правилами. Кратковременный отдых в Ровере ничего не решит. Мы сворачиваемся.

– Дэн заканчиваем. – дал команду оператору установки Саша.

– Александр как у вас дела? – раздался голос вездесущего руководителя экспедиции.

– Мы сворачиваемся Лиу.

– Хочу посмотреть.

– Повторяю, Лиу мы закончили на сегодня у нас остановка Щита. Сегодня уже не запустим.

– Я уже выехала Алекс. Буду через 5 минут.

– Хорошо я отправлю за тобой транспорт. – Алекс знал, что в очередной раз приходится нарушить инструкции, установленные МКА и транспорт, привязанный к проходчикам он отправлять за Лиу не имеет права. Проходческий ровер несколько ниже чтобы ходить по тоннелю, имеет автономную систему жизнеобеспечения и должен всегда находиться рядом с проходчиками, но ждать пока Лиу доковыляет до них по тоннелю очень долго.

Алекс уже привык нарушать правила, иначе прогресса освоения Луны просто быть не может. Этот вывод Алекс сделал для себя еще в первую вахту. Есть расчеты ученых инженеров, проведенные на Земле, а есть практика, сталкивающаяся с реальными проблемами, и просто с рутиной, которая также выносит на повестку кучу корректировок. На все это уходит уйма времени.

Лиу уже подъезжала. В иллюминатор зияла черная дыра тоннеля. На фоне разрушенной горы Гречко, справа от туннеля разместился отвал грунта. Слева на площадке около въезда стояло 2 изношенных щита, покрытых серой базальтовой пылью и новый пришедший две недели назад. Ровер остановился напротив входа. Из темноты тоннеля показался свет фар транспортера проходчиков.

Александр не отключил канал Лиу, и двигаясь в транспортере по тоннелю Лиу, слышала брань недовольных механиков, собирающих инструмент.

– Что сегодня случилось? – спросила Лиу у Алекса, еще не установив с ним визуальный контакт, выбираясь из транспорта.

– Да то же что и всегда борьба с реголитом, и шарошки уже источились. Завтра будем менять.

– То есть завтра полдня из графика потеряем? – Лиу переключила связь на индивидуальный канал связи, чтобы бригада не услышала лишнего.

– Так точно.

– Алекс у нас отставание, 170 метров от первоначального графика бурения. Я больше не могу прикрывать отставание. МКА хотят сократить проект бурения. Между нами. По некоторой информации, дошедшей с Земли, есть движение, строну увеличения финансирования приостановленной Марсианской программы.

– Но, что я могу сделать Лиу, прочность породы на этом участке выросла до степени 19 по крепости f. Лиу сделала недолгую паузу, вглядываясь в динамику бурения, отображенные на планшете, который протянул ей Алекс.

Не отрываясь от данных Лиу, спросила:

– Как ты посмотришь на то, если мы задействуем новый щит для дальнейшего бурения? Я, так понимаю, у него выше износостойкость и новые системы защиты.

– Кроме того, у него новые коронки из пентаборида вольфрама добавил Александр гордо. Последние разработки.