АП: Здравствуйте, Михаил Григорьевич.

МГ: Здравствуйте, Александр Павлович, здравствуйте, уважаемые телезрители.

АП: У меня к вам вопрос – почему царь Федор стал вашим любимым театральным образом? И почему вам близок такой блаженный государь?

МГ: Блаженный государь, говорите вы… Конечно. Наш театр его таким видит: не безвольный царь, а высокая душа, страждущая под бременем возложенной на нее ответственности.

АП: Но тогда это настоящая трагедия несовпадения мира «горнего» и «дольнего»?

МГ: Согласен. В нашей трактовке царь Федор все принимает на себя: и кровавое правление своего отца, Ивана Грозного, и тяжесть грядущих «смутных времен», наступление которых он предчувствует.

АП: Я знаю, что в 1997 году этот спектакль принял участие в фестивале исторических спектаклей «Голоса истории» и стал лауреатом премии Москвы в области литературы и искусства.

МГ: Все так.

АП: А в 2003 году за роль царя Федора вы получили звание лауреата в номинации «Лучшая мужская роль» на международном фестивале «Славянские театральные встречи».

МГ: Все так. От вас не спрячешься.

АП: А что прятаться? Царь Федор – это визитная карточка вашего театра. Меня другое удивляет: как вы пошли на смелый эксперимент и написали свою собственную пьесу о патриархе Гермогене?

МГ: Да, спустя почти пятнадцать лет, мы решили продлить историческую перспективу. Это будет дилогия – вторая часть к «Царю Федору Иоанновичу».

АП: Смело! Стать соавтором Толстого! Смутное время… Что заставляет вас так углубиться в этот непростой период нашей истории? Может быть, то, что сегодняшний день так напоминает те времена?

МГ: Может быть… Время Годунова, стихийные бедствия, три года неурожая, повлекшие за собой голод и смерть, польско-шведская интервенция, тяжелейший политический, экономический, государственный кризис… что еще могло выпасть на смутные времена? Но этим временам предшествовало правление царя Федора! А закончились они, эти времена, патриархом Гермогеном.

АП: Понятно. В этом историческом коридоре интересно будет побродить вместе с вами.

МГ: А нам интересно было пройтись по лезвию ножа – между двух святых – царем Федором и мучеником Гермогеном. Есть много трактовок образа царя Федора, но при всех мнениях почему-то забывается, что именно царь Федор стал местночтимым московским святым.

АП: Да, сын Ивана Грозного качнул маятник истории в другую сторону. Хотя… в какой-то мере Федор Иоаннович продолжил политику своего отца. Есть объективный исторический взгляд, не терпящий возражений. Я зачитаю: «По смерти отца вступил на престол 19 марта и коронован 31 мая 1584 года; велел строить город Архангельск, принял присягу на подданство от Александра, царя Иверского…

МГ: То есть вы понимаете, Александр Павлович, что Грузия стала частью Российской империи в 1585 году?! Как и то, что он украсил Москву и заложил Белый город в 1586 году.

АП: Жаль, не сохранился. Кстати, насколько я помню, именно при Федоре Иоанновиче был основан город Тобольск, ставший столицей Сибири.

МГ: А патриаршество, которое в 1587 году согласно желанию Бориса Годунова, шурина своего, учредил на Руси наш царь «не от мира сего»!

АП: Хотел бы я знать, Михаил Григорьевич, много ли на Руси активных царей, которые свершили столько же, сколько этот, простите, «безвольный»?

МГ: Вы же помните, Александр Павлович, что царь Федор лично водил рать на шведов, взял Ямь (Ямбург) и добыл Ивань-город и Копорье? А когда одержал победу над крымским ханом Казы-Гиреем, указал строить на месте битвы нынешний Донской монастырь!

АП: Этот государь не перестает меня удивлять, хотя я, конечно, понимаю, что многое делалось руками Годунова…

МГ: Но с позволения царя.

АП: Возможно.

МГ: Царь Федор Иоаннович в 1591 году утвердился дружбою с шахом персидским Аббасом, послал полки воевать в Дагестан, заложил каменные укрепления Смоленска в 1596 году, которые до сих пор украшают город, несмотря на пожар 1812 года!

АП: Да-а. Крепко строил царь Федор. Не много ли для слабоумного государя, не способного к государственному правлению?

МГ: Знаете, что я думаю? Имеются «покаянные письма» Ивана Грозного. Может быть, они в какой-то мере определили образ правления его сына?

АП: Сыновнее послушание заветам отца при мудром советнике Борисе Годунове?

МГ: Да. Но мы должны понимать: так или иначе, царь Федор своим правлением сдержал смуту, которая могла бы прийти на Русь гораздо раньше. Молитвою ли своею, мудрым и мягким ли правлением.

АП: Вы хотите сказать, что Иван Грозный споткнулся об идею неограниченной власти, а сын попытался исправить эту «колею» покаянием?