ГИК-дрон не двигался. Он опустился на пол, словно потерял контроль над какими-то жизненно важными системами, в том числе и способность летать. Люди добрались до верха посадочной площадки и укрылись за летательным аппаратом. Айрис разговаривала с Ратти по общему каналу, пытаясь придумать, как выбраться с помощью парашютов, а Тарик и Леонида хотели, чтобы я заманил автостража к посадочной площадке, тогда они столкнут на него летательный аппарат и… Да что за бред!

– Они приближаются. Вам пора уходить, – вдруг произнес автостраж.

«Это один из тех двух, кому ты дал код, – сказал ГИК-дрон. – Он отключил модуль контроля».

Голос этого автостража был не таким, как у Третьего. Вероятно, другая партия запчастей. Он явно мне не доверял, потому что не открыл канал связи. И недоверие было взаимным. Но тут я удивил сам себя, сказав:

– Пошли с нами.

Он сделал шаг назад.

– Они не знают.

Они не знали о модуле контроля. Он поступил так же, как и я – продолжил выполнять свои задачи как ни в чем не бывало.

– А вам надо уходить, – добавил он. – Через две минуты они будут здесь.

Надо было уходить. Я развернулся и побежал к посадочной площадке. ГИК-дрон не сдвинулся с места.

«Ты как? – спросила Айрис по сети. – Мне спуститься и помочь?»

«Нет, оставайся там, у нас всего две минуты», – ответил я и тут понял, что ГИК-дрон, с помощью которого мы рассчитывали спастись через верхний люк, сам нуждается в спасении, вот почему они говорили о парашютах.

Но это займет слишком много времени, Ратти понадобится больше двух минут, чтобы спустить сюда парашюты, ему придется покинуть шаттл и сбросить их через дыру, и еще больше минут уйдет на подъем. Погодите-ка, а почему Тарик и Леонида решили, что могут столкнуть вертушку с площадки?

«Эта штуковина способна летать?»

«Тарик считает, что да, – сказала Айрис. – Она не такая старая, как кажется. Тарик думает, что можно на ней взлететь».

«Так заводите ее».

Я вызвал последний дрон, установил его над головой и наклонился, чтобы взять ГИКа-дрона. Он обвил меня парой лап, и я поднял его, схватился за перила и начал подниматься.

«Прости, – сказал он по приватному каналу. – Я мог бы загрузить свою память в дополнительный архив шаттла, но дрон нельзя бросать, иначе его изучат корпоративные…»

«Заткнись, – рявкнул я и добавил по общему каналу: – Ратти, немедленно поднимай шаттл в воздух, они почти здесь. Жди нас у туннеля к терраформерам».

«Да пошел ты», – огрызнулся ГИК-дрон.

Судя по сопению Ратти, он явно не хотел нас покидать, но все же сказал:

«Ладно, отчаливаю. Будьте осторожны!»

Я услышал по коммуникатору гулкий удар – Ратти бросил стопку парашютов и поспешил к креслу пилота. Бот-пилот отправил ГИКу-дрону сообщение, что начинает взлет.

Почти на вершине лестницы я обернулся, но автостраж уже пропал. Видимо, сделал крюк, притворившись, будто ищет в другой половине ангара. По крайней мере, я поступил бы так. Дополненного человека, которому я помешал на другом шаттле, нетрудно будет обмануть. Наверное, это первый трюк, освоенный автостражем после того, как он взломал модуль контроля.

Сосредоточься, Киллербот.

Тарик и Леонида уже сидели в вертушке, ее двигатель скрежетал и гудел. Я преодолел последний пролет лестницы, и тут мне навстречу спустилась Айрис, всем своим видом излучая тревогу.

«Как ты? – спросила она по сети. – Нужна помощь с Пери?»

«Бариш-Эстранца» уже должна быть в ангаре, а вертушка слишком шумит.

– Надо улетать, – сказал я. Хватит уже это твердить, а то они решат, что у меня сбой. Конечно же, так и есть, но все же. – Они уже здесь.

ГИК-дрон протянул к Айрис лапу.

«Мои функции нарушены, Айрис. Как и у автостража».

«Может, заткнешься уже?» – рявкнул я.

«Сам заткнись», – ответил он.

– Давайте все заткнемся и сядем в вертолет, – сказала Айрис и закинула на плечо лапу ГИКа-дрона, приняв часть веса на себя.

ГИК-дрон был слишком здоровенным, и Айрис помогла мне затащить его в кабину вертушки. Потом подсадила меня, забралась сама и закрыла люк. Послышалось шипение плохо отфильтрованного воздуха. Тарик и Леонида заняли кресла пилота и второго пилота и спорили, кто больше знает об управлении допотопным летательным аппаратом, собранным из брошенных строителями тарраформеров запчастей, но оба щелкали переключателями на панели управления. У меня имелся модуль пилотирования для похожих вертушек, но производительность сильно упала, а уровень энергии понизился до опасного желтого уровня. Однако я все равно велел последнему дрону занять позицию перед панелью управления. Если мы врежемся в стену, я успею хорошо ее разглядеть.

– Здесь нет бота-пилота, – объяснила Айрис, помогая мне водрузить ГИКа-дрона в кресло и пристегнуть его.

В маленьком пассажирском отсеке было всего четыре сиденья и затянутый паутиной шкафчик с припасами. В основном вертушка предназначалась для грузов. Кто-то оставил на полу старый фильтр от маски.

«В этом нет необходимости, – сказал ГИК-дрон. – Я и сам способен…»

– Раненым не положено спорить о протоколе безопасности, – отрезала Айрис. Я видел ее лицо через щиток шлема, и она вспотела, хотя и пыталась говорить ровным тоном. – Похоже, колонисты за последние сорок лет все-таки иногда ремонтировали эту штуковину, она не так уж плоха, как… Ох! Твоя рука!