— Ещё только конец июля, а должны снять вначале сентября. Но я не знаю. Софи вернулась в Минск.

— Надолго?

— Я не знаю, Катя. Она отправила меня в чёрный список.

— Поругались? Бывает, — смеётся Савельева. — Софи такая же упрямая, как ты. Даже не знаю, кто из вас придёт мириться первым. Надо с Антоном на вас поспорить. Я здесь машинку поменять решила. Кто проиграет, тот и оплачивает.

— Понятно, что Антон, — невольно смеюсь я. — Он хоть раз у тебя выигрывал?

— Конечно. Один раз. Когда я сказала ему: «Да».

— Мы не ругались, Катя, — честно признаюсь я. — Она решила и уехала, без объяснений.

— В смысле, без объяснений? — удивляется Савельева. — Пока ты был на работе?

— Нет. Я сам отправил её в аэропорт. Мы поговорили. Но… Катя, я не знаю. Я что-то упустил…

— Она любит тебя, Кирилл. Это ты упустил, — вздыхает Савельева.

— Как любит?

— Трудный вопрос. Как все люди: ногами, руками, головой, всем сердцем, — пытается объяснить моя собеседница. — Душой, у кого она есть.

— С чего ты это взяла? — невольно вырывается у меня. — Софи этого никогда не говорила.

— А ты сам говорил? И чувства не берут. Они сами появляются. Их либо нет, либо они есть. У тебя они есть?

— Я не знаю, Катя.

— А у Софи они были. Но она решила тебе их не навязывать. Это очень больно, Кирилл, когда твои чувства не находят ответа. Если у тебя их нет, просто отпусти Софи. Так действительно будет правильно. Она сильная. Она справится. Сейчас ей, конечно, очень больно. И если ты будешь пробовать связаться с нею, это, как продлить и без того мучительную агонию. Как соль на открытую рану. Тебе это трудно понять. Поэтому, просто отпусти, — я понимаю, что Катерина не шутит. Она серьёзна, как никогда. И в её голосе я слышу сочувствие, не ко мне, к Софии.

— Кать, спасибо за разговор.

— Не за что, Кирилл. Что поделаешь, что вы, мужчины, не видите дальше собственного носа. Кирилл, не мучай девочку. Она этого не заслужила.

Несколько дней этот телефонный разговор не выходит у меня из головы. Возвращаюсь в квартиру, но не могу заставить себя ни работать, ни лечь спать. Везде, даже в самом тёмном уголке, я вижу Софи. Её смех звучит в пустоте комнат, её страстный шёпот заполняет спальню, её запах пробивается через аромат кондиционера на простынях. Они тоже смяты, как в те ночи, когда мы спали здесь вдвоём. От страсти. Теперь они смяты потому, что я не могу найти себе места в собственной кровати. Вспоминаю тот момент, когда просматривал записи с камер видеонаблюдения и подумал о самом страшном. Я боялся никогда больше не увидеть Софи. Но ведь я и так её больше не увижу. Катя права в одном: девочка не заслужила, чтобы её мучали.

Алине решаю не звонить. Блондинка либо наязвит, либо не снимет трубку. Отыскиваю в недрах телефона номер Марка. Скорее всего он присматривает за рукой Софии и что-то должен знать. Набираю и вскоре слышу слегка раздражённое:

— Алё!

Ого! Улыбчивый доктор не в духе.

— Марк, добрый день. Это Кирилл Воронцов…

— Да, Кирилл Олегович, я вас узнал.

— Зачем так официально, — удивляюсь я. — Мы же вроде на «ты».

— Ну, тогда вы вроде парнем Софи были…

— Как она?

— В Германии у матери. Уже две недели. Но завтра должна вернуться. Думаю, что в пятницу сделаем контрольный снимок. Уже середина августа, через две недели нужно снимать гипс, если всё идёт по норме. Подробнее о состоянии здоровья могу рассказать в пятницу вечером. Хотя я не должен давать посторонним людям информацию о пациентах. Это запрещено законом.

— Марк, я не посторонний, и мы не расстались. Немного недопоняли друг друга, но это временно. Как она?

— Я же сказал, о состоянии её руки ничего не могу сказать раньше пятницы.

— Марк, я не о руке. Как вообще её состояние?

— Нормальное состояние. Она общается со мной, Алиной, кажется с кем-то с работы. Поехала к матери. Больничный у неё закрыт. Насколько мне известно, с десятого сентября она планирует выйти на работу, — Марк берёт паузу и добавляет. — Кирилл, я не знаю ваших отношений, да и София не тот человек, которого можно узнать за десяток встреч. Мне кажется, что она закрылась от всех. Снаружи всё хорошо, а что там внутри…. Никому не известно. Алина очень эмоциональна, София совсем другая. Её не предсказать.

— Марк, спасибо за разговор. Я позвоню в пятницу вечером, и ты мне расскажешь о её руке. Но у меня к тебе ещё одна просьба: узнай планы Софии на ближайшее время, может, она ещё планирует какую-нибудь поездку. Поверь, этим ты ей не навредишь.

— Хорошо, Кирилл. Но это всё, что я могу для тебя сделать.

Сегодня вторник и у меня есть время до пятницы. В субботу я могу увидеть свою девочку. От этой мысли у меня за спиной вырастают крылья. Катерина очень верно сказала о чувствах: они либо есть, либо их нет. Без граней. Целиком.