Чай допит, посуда перемыта, на часах восемь вечера.

— Тебе не нужно работать? — уточняю я у Воронцова. — Отвлекаю своей пустой болтовнёй.

— Есть кое-какие дела, но это не срочно, — отвечает он. — Чем ты занимаешься в понедельник вечером?

— Бывает, гуляю. Иногда сморю фильмы. На самом деле я почти не включаю телевизор, если только по понедельникам. Там есть функция загрузки фильма из интернета. Ей чаще всего и пользуюсь.

— Я тоже давно не смотрел телевизор. Посмотрим фильм? — воодушевляется мужчина. — Сбегать в магазин за семечками?

Конечно, он не задаёт вопрос, а шутит.

— Попкорна у меня тоже нет, — произношу я, открывая створки кухонного шкафчика. — Но есть смесь из сухофруктов, цукатов и орехов. Бывает хочется что-нибудь съесть между занятиями. Такой быстрый перекус.

Я достаю несколько прозрачных упаковок.

— Выглядит вкусно, — комментирует Воронцов. — Бери с собой.

Найдя широкое блюдо, я высыпаю содержимое пачек. Прихватив его, дружно идём в гостиную.

— Диван разлаживается вперёд, — вспоминаю я, включая телевизор.

Мужчина быстро справляется с поставленной задачей. Я приношу из своей спальни подушки под спину и плед, если кому-то станет холодно. Мы удобно устраиваемся, поставив между нами блюдо с вкусняшками. Выбор фильма мужчина предоставляет мне.

— Что ты предпочитаешь: фантастику, боевик, может, триллер? — уточняю я.

— Ничего конкретного. Индийский сериал смотреть не буду точно, — смеётся он. — Вот, смотри, что-то старенькое.

Щёлкаю пультом на соответствующую картинку. Это «Помпеи» 2014 года режиссёра Пола Андерсона.

— Не такое и старенькое, — не соглашаюсь я. — Всего десять лет назад снят. Мне тогда семнадцать было, а тебе — двадцать три.

— В двадцать три меня точно фильмы не интересовали, даже «Титаник» мимо прошёл, — признаётся Кирилл. — Я выключу свет?

Сначала фильм затягивает. Но, когда вкусняшки съедены, а в телевизоре начинается махание мечами, Кирилл откровенно зевает.

— Разве это не самый интересный момент для мужчин? — интересуюсь я.

— Может и самый, но не для меня, — честно отвечает он. — Гораздо больше меня бы заинтересовала героиня без платья.

— Кирилл!

— Герой тоже ничего, — поспешно добавляет он. — Поэтому досматривай. А я, вместо котика, у тебя на коленках подремлю. Так сказать, для полноты картины.

Он действительно отворачивается от экрана, удобно устраивается на диване и кладёт свою голову мне на живот. На насильственные действия с его стороны это никак не тянет, поэтому я предпочитаю обойтись без комментариев.

— Неудобно, что-то здесь упирается, — всё никак не может улечься мужчина.

— Лифчик. Вернее, косточки внутри него, — отвечаю я.

— Сними. Неужели самой удобно?

Я расстёгиваю, заведя руки за спину. Затем вытягиваю бретельки, лишь потом и кружевной предмет гардероба.

— Так лучше, — бормочет сиятельство. — Котиков принято гладить. Я не против.

Хочется сказать какую — нибудь колкость, но на ум ничего не приходит. Поэтому я молча следую его совету и с наслаждением прохожусь пальцами по густой шевелюре Воронцова. Его волосы на ощупь не напоминают шёлк, но и слишком жёсткими их назвать нельзя. Периодически моя ладонь соскальзывает, проходясь по его плечам, но мужчина не возражает. Судя по тихому сапу чуть ниже моей груди, устроился он с комфортом и крепко спит. Я почти не смотрю в экран телевизора, сосредоточившись на движениях собственных пальцев. Ну и что, что он спит и ничего не чувствует. Зато чувствую я. Очень приятно.

Трагический конец фильма взрывается громкой мелодией, когда начинают идти титры. Мужчина, естественно, просыпается. Потягивается, зарывшись лицом в мой живот.

— Секс был?

— У нас с тобой? — изумляюсь я.

Он сонно смеётся, щекоча мой животик своим тёплым дыханием:

— Даже, если бы ты заснула вовремя его подо мной, я бы так быстро не забыл. В кино, Софи? Секс тебе показали?

— Не показали. Но это же фильм, а не порнушка.

— Даже на обнажённый торс героя не полюбовалась?

Я торможу с ответом. Не признаваться же, что не фильм смотрела, а на него самого пялилась.

— Ну-у-у.

— Так и скажи, что сама проспала.

Мужчина выключает телевизор и откладывает пульты на подлокотник дивана.

— Давай спать, соня.

— Не называй меня так!

— Я не твоё имя имел в виду, — вздыхает он. — Можно мне брюки снять? В них неудобно.

— Снимай, — разрешаю я, опять не понимая сути вопроса. Какое мне дело до его брюк?

Кирилл стягивает домашние брюки и бросает рядом с диваном. Ложится головой на подушку, притягивает меня к себе и накрывает пледом.