Я обречённо взглянул на него.

– Да, да, – поглаживая подбородок начал он, – здесь ты предоставлен самому себе и книга прожитой жизни тебе в помощь. Поверь она у тебя не первая и не последняя.

– Пугает иногда то, что люди могут рассказать о тебе больше, чем ты сам, – покусывая губы, сознался я.

– Огонька не найдётся? – Раздался низкий голос и вслед за ним из-за спины Малахия вынырнул худощавый человек с жилистым лицом. В его зубах была не раскуренная папироса.

– Эээээ, – выдал брат. – Увы, нет. Ведём здоровый образ жизни.

– Я тоже, – с задорным прищуром, ответил незнакомец. И вытащив из кармана спичку, чиркнул ей об свои шерстяные штаны.

– Эээээ, – вновь проблеял брат, явно опешив от феноменального представления матёрого дарования, которое бесспорно владея сей ситуацией с непревзойденным видом мыслителя со стажем, сделало глубокую затяжку.

– Позвольте представиться, – проговорил незнакомец, выдыхая дым, который повалил, как из печной трубы. – Дон Грассо-Конте или Михэли Виен к вашим услугам. Можете звать меня просто дон Гро. – Он учтиво поклонился. – Пожалуй, у меня слишком много имён для одного человека прожившего не больше века. Однако прошу поверить на слово, что имена все собственные и всамделишные.

– Эээээ, – вновь послышалось от Малахия.

– Так уж получается, – начал дон Гро, – что в довесок к прожитым жизням нам дают имена. И тут уж как Бог на душу положит в честь кого и как обзовут. По мне лучше звать нарицательно или обозначать по поступкам, характеру и коли уж на то пошло, то Modus vivendi точно не подведёт. В этом деле главное без обиняков – кратко и точно, чтобы сразу, а не по ходу пьесы понимать с кем судьба повязала это небо коптить. – Договорив, он с превеликим наслаждением наполнил легкие табачным дымом.

Конец ознакомительного фрагмента.