— Кольцо действительно красивое, Тор.

Он смеется и снова смотрит на меня.

— Я думал, сделай я это идеально… — он замолкает, а затем пожимает плечами. — Мне жаль, что лейбл заставляет тебя идти на такое. Мы все считаем, что это пи*дец. Мне кажется, даже Хаммонду это ненавистно. Это просто… не круто, и тебя не должны вынуждать подыгрывать.

Я изучаю его лицо и поджимаю губы. Что случилось с «возьми перерыв на четыре месяца»? Что случилось с «хорошенько поразмысли обо всем»?

Торрен вздыхает.

— Не смотри так подозрительно, Савви. Я говорил правду о том, что это выступление было лучшим чувством, что я испытал за долгое время. Я скучаю по этому. Вы, ребята, моя семья, понимаешь? Так что, если есть хоть какой-то шанс на все это… но… нельзя закупорить молнию, не так ли?

Эмоций в его тоне достаточно, чтобы разбить мое сердце на мелкие осколки. Потеря, надежда, поражение. Даже немного самоуничижительного юмора. Не думаю, что когда-нибудь прощу себя за то, что позволила нашим отношениям превратиться в такой бардак. Это причинило нам обоим столько боли.

Торрен отступает на шаг, отпускает мою руку и изображает на лице искреннюю, но сдержанную улыбку. Я знаю, о чем он говорит. Мы — группа, и какой бы магией мы ни обладали, можем достичь ее, только играя вместе, а не по отдельности. Это редкость. И она стоит жертв, даже если жертва причиняет боль. Но можем ли мы исцелить раны, что уже нанесли себе и друг другу?

Сразу же мои мысли перескакивают к Леви.

К Леви, Бринн и тому маленькому городку на восточном побережье, почти в трех тысячах миль отсюда. Где мое место? С кем мое место? Какую жертву я готова принести?

— Выглядишь великолепно. Готова раскачать красную дорожку?

Торрен протягивает мне руку, поэтому я улыбаюсь и принимаю ее.

— Готова как никогда.

Я следую за Торреном в гостиную люкса, где уже ждут Мэйбл и Джона. Мэйбл одета в розовый шелковый брючный костюм, открытый пиджак и черный бюстгальтер, украшенный серебристыми металлическими шипами, так что, похоже, сегодня Хэм избежал могилы.

Я смотрю на Джону. Он в белом костюме и футболке Black Sabbath. Выглядит хорошо. Он кажется трезвым, и это ослабляет одну из нитей беспокойства из-за Джоны, которые все еще обвивают мою грудь.

— Посмотрите на нас, — говорит Мэйбл, хлопая в ладоши. — Выглядим как настоящие гребаные рок-звезды.

Путь до места проведения церемонии короткий, а шествие по красной ковровой дорожке, на мой взгляд, слишком длинное, но все же не такое, как обычно, потому что Хэм сказал всем, что мы не отвечаем ни на какие вопросы. Фотографии — да. Интервью — нет. Видимо, лейбл не доверяет мне достаточно, чтобы я не ляпнула чего-нибудь, что выставит их мудаками.

Они правы.

Когда мы доходим до конца дорожки и скрываемся в здании, подальше от большой толпы, я улучаю редкий момент, когда Рыжий отвлекается, потеряв бдительность, и наношу удар. Двумя отработанными движениями опрокидываю его на спину посреди нашей группы и даже не пытаюсь сдержать торжествующей улыбки. Трезвость действительно делает меня намного быстрее. Со смехом нависаю над ним и тычу в него пальцем.

— Это за кантри-серенады, ты, засра…

Я кричу, когда он делает мне подсечку, и с кряхтением падаю на пол. Быстро, как никогда. Я даже не ожидала, что это произойдет. Зараза. Надо было отойти подальше. Гребаная ошибка новичка.

— Ох, бл*ть.

Вслепую выбрасываю руку и наношу Рыжему удар в живот, пока он смеется под хохот моей группы и нескольких «ох» от людей, слоняющихся рядом.

— Какого хрена ты творишь? Это Givenchy, — слышу, как вспыхивает Хаммонд, но достаточно тихо, чтобы не устраивать еще большую сцену, и все же достаточно громко, чтобы продемонстрировать свою ярость. — Господи Иисусе, Саванна, если ты порвала платье, клянусь богом…

— Ой, Хэм, хватит, — рычу я.

— Держи, — тихо говорит Торрен, и я поднимаю на него глаза и вижу его ухмылку и протянутую руку.

Я шлепаю обеими руками в его ладонь, и он поднимает меня на ноги. Мы оба смеемся, пока он поправляет мне платье и пытается пригладить волосы. Никому не будет дела до того, что я выгляжу как помятое бедствие. Обычно я вообще нахожусь под кайфом. Трезвая и в немного помятом Givenchy — это, могу вам сказать, гораздо лучший вариант.

— Глупая ошибка, — комментирует Рыжий за моим плечом, и я закатываю глаза.

— Я все равно уложила тебя.

— Не считается, если мы оба упали.

Я смотрю на него с ухмылкой.

— Останусь при своем мнении.

На удивление церемония проходит отлично. Я действительно наслаждаюсь выступлениями, и одна из артисток, выступавшая у нас на разогреве в последнем туре, получила награду и поблагодарила нас в своей речи, что чертовски круто. Мы не выигрываем «Клип года», но получаем награду за лучший рок-альбом, и это здорово. Обычно мы доминируем в жанровых категориях. Но когда мы выиграем награду «Исполнители года», я чуть не описываюсь от счастья.