Однако Вольдемар выглядел на удивление спокойным и даже дружелюбным. Он примирительно поднял раскрытые ладони, всем своим видом демонстрируя миролюбие:

— Мир вам, друзья. Я пришел не как враг, но как должник.

Его глухой голос, звучавший из-под низко надвинутого капюшона, был очень тих. Словно бы Вольдемар не хотел, чтобы кто-либо еще знал о его визите сюда.

Настя и Эмми переглянулись с явным недоумением. Но я уже принял решение. Едва заметным жестом я пригласил гостя присоединиться к нашей компании. Вольдемар церемонно поклонился и проскользнул внутрь, усаживаясь на свободную скамью.

— Госпожа Анастасия, госпожа Эмилия, госпожа Лилия… И вы, бледная госпожа, не знаю вашего имени… — он учтиво кивнул каждой из девушек, даже блаженно икнувшей Лилии, — Рад видеть вас в добром здравии. Примите мои поздравления с блестящими победами.

Затем Шмидт перевел тяжелый взгляд на меня и надолго замолчал, словно подбирая слова. Наконец, он заговорил:

— Константин, я в долгу перед вами. В нашу прошлую встречу, во время… инцидента на дуэли, вы не только сохранили мне жизнь, но и не стали раскрывать мою тайну, — он словно инстинктивно коснулся своей груди, — Это благородный поступок, который я высоко ценю.

Я молча кивнул, не сводя с Шмидта пристального взгляда. Да, я не стал трубить о тайне немца на каждом углу, предпочтя сохранить такой его секрет. В конце концов, в каждом роду свои скелеты в шкафу. Не мне судить.

Помолчав еще с минуту, Вольдемар вдруг подался вперед и заговорил почти шепотом:

— Константин, я связан клятвой и долгом. Вы понимаете, о чем я. Но… Будьте осторожны. Мне известно, что против вашего рода зреет заговор — с целью вывести вас из турнира.

— Князь Кривотолков? — я умел складывать два и два.

Казалось бы, ответ лежит на поверхности, но…

— Нет, — улыбнулся Вольдемар, — Князь Кривотолков в курсе, что я здесь. Без его благословения я бы сюда и не пришел… Более того, это он приказал вас предупредить. И знаем об этом только он и я. Так что прошу держать сказанное здесь в секрете.

Я приподнял бровь. Помощь от Кривотолковых. Интересно. Князь решил вернуть мне долг за спасение? Или же у него есть еще какие-то соображения?

— Мне… подобное не по нраву, я за честную борьбу. Подробностей я сообщить не могу, так что будьте осторожны. Но если нам суждено снова скрестить клинки на арене… Я не стану сдерживаться. Таковы правила.

С этими словами Шмидт поднялся и протянул мне руку. Я крепко пожал ее, глядя ему прямо в глаза. Что ж, по крайней мере, он честен.

— Я ценю твое предупреждение, друг. И твою честность, — сказал я, — Что ж… Если вдруг решишь нарушить пару клятв — милости прошу в гости, обсудим. Только боюсь, твоим новым друзьям это придется не по нраву.

Вольдемар коротко кивнул и стремительно покинул беседку. Повисла напряженная тишина.

— Ну и что это было? — нахмурилась Настя.

Эмми закусила губу, а Айсштиль так и застыла ледяной статуей, погруженная в свои мысли.

Я же смотрел вслед немцу, лихорадочно размышляя. В принципе, я догадывался, что Безумовым на турнире будут падлить. Род Кривотолковых что-то затевал, и Вольдемар явно знал больше, чем говорил.

Под ложечкой засосало нехорошее предчувствие, а между лопаток будто кто-то пробежался ледяными пальцами. Ох, не к добру все это…

— Похоже, друзья мои, нам всем стоит быть начеку, — мрачно изрек я, — Даже если в стане наших врагов завелись доброжелатели…

Девчата дружно закивали, хмуря брови. И только Айсштиль казалась странно отстраненной, будто погрузившись в себя. Я перевел на нее тяжелый взгляд.

Я успел оценить силу Вольдемара во время его поединков — он стал намного сильнее, чем был во время нашей дуэли. И то, я подозреваю, он даже не показал малой части новой силы.

Было много способов усилить Одаренного, но что-то мне подсказывало — в данной ситуации ответ лежит на поверхности.

Уж не ее ли это рук дело? Кому как не богине Зимы ведомы секреты своих чемпионов?

Заметив мой вопросительный взгляд, Айсштиль лишь пожала плечами:

— Не смотри на меня так, Эстро. Я здесь вообще не при делах. Ну… почти.

Словно читает мои мысли. Ну-ну… Еще бы знать, что за «почти» такое.

— Вольдемар ведь чемпион богини Айштиль, — проговорил я вслух, — Ты стала сильнее, слившись с осколком… Твои чемпионы, скорей всего, тоже стали сильнее.

Айсштиль тяжело вздохнула:

— Может быть. В любом случае, я почти не могу влиять на них сейчас. Я все еще слишком слаба, и у меня нет божественной силы… лишь эта мерзкая Бездна струится в моих жилах… Я не хочу, чтобы меня признали… в таком виде…

Она оборвала себя на полуслове и отвернулась, скрестив руки на груди. Понятно. Тема явно неприятна снежной королеве.