Чуть дальше я вижу Тилли: она тараторит, размахивая руками, и, похоже, пребывает в крайнем волнении. Время от времени она наклоняется вниз.

Я подхожу ближе и уже могу разглядеть, что Тилли стоит перед провалом. Потолок тоннеля в этом месте сильно опустился вниз — видно, земля просела из-за древесных корней, образующих здесь невероятно густую сеть, а пол рухнул.

— Да замрите же, не шевелитесь! — причитает Тилли. — О боги, принц Андраник, зачем вам только понадобилось туда лезть? Одному-то! Погодите, помощь приведу!

— Я здесь, — говорю я успокаивающе и хлопаю Тилли по плечу. — В чём дело?

— А где Гилберт? — спрашивает негодная девчонка, вовсе не выглядящая обрадованной. — Он не с тобой? Я за ним!

— Всё отличдо, — доносится снизу. — Я смогу перебраться да ту стороду.

Я наклоняюсь, чтобы поглядеть туда же, куда и Тилли раньше, и вижу Андраника, вцепившегося в корни. Он болтается над бездной, во мраке которой, судя по звуку, с рёвом несётся поток. Но возвращаться к нам Андраник не спешит: он пытается добраться до противоположного края провала.

На моих глазах корень, за который он слегка дёргает, чтобы перенести вес тела, обрывается и повисает в его руке.

— Да что ж такое! — досадует Андраник, бросая эту ненадёжную опору, и пробует на прочность второй корень.

Однако обрывается и тот.

Рано или поздно у этого недотёпы не останется сил, чтобы удерживаться. Зная его, не совру, если скажу, что это будет скорее рано, чем поздно.

— Погоди, я сейчас спущусь! — пытаюсь я докричаться сквозь шум воды, заглушающий слова. — Не дёргайся!

Когда я уже становлюсь на колени, чтобы дотянуться до ближайшего корня, висящего низко из-за опустившегося потолка, меня кто-то хватает за плечо и оттягивает. Разумеется, это оказывается Гилберт.

— Не лезь! — приказывает он. — Я сам.

Затем этот герой сбрасывает плащ, чтобы тот не сковывал движения, и пробирается вперёд. Первый корень, на котором он повисает, трещит, вниз сыплются комья земли. Я даже замираю от страха, но вскоре всё затихает. Раскачавшись осторожно, Гилберт перебирается на соседний комок корней и оказывается уже совсем рядом с Андраником.

— Давай руку! — требует он, но Андраник мотает головой.

— Нет, ты не удержишь меня!

— С талисманом силы я могу удержать троих таких, как ты! Руку, говорю, давай!

— С талисманом, может, и можешь, — мямлит Андраник, не трогаясь с места. — Но только...

— Руку! — рявкает Гилберт, и Андраник, сделав испуганное лицо, послушно протягивает ладонь.

Однако вслед за этим почему-то случается так, что корни, служившие Гилберту опорой, трещат и сильно опускаются вниз. С ними уходит вниз и он сам, выпуская руку Андраника, чтобы не утянуть того с собой.

— Проклятье! — вопит Тилли, наблюдающая за всем этим вместе со мной. — Гилберт, держись, не то упадёшь в воду!

— Думаешь, он сам этого не понимает? — досадую я. Сердце моё стучит как бешеное.

Далеко под нами Гилберт с осторожностью пытается влезть повыше, чтобы достать до древесных плетей слева или справа. Ему это почти удаётся, но корни, по которым он карабкается, вновь с шумом проваливаются вниз. На мгновение мне кажется, что они совсем оборвались, но нет, в воду падает лишь часть. Гилберт остаётся висеть на тонком-претонком корешке над самой водой, осыпающиеся комья земли колотят его по голове и плечам, и неясно, как долго он продержится. Под ним бушует поток.

Ждать больше нельзя. Я ложусь на живот и тянусь, чтобы ухватиться за растущие впереди корни. Когда я переношу на них вес тела, они потрескивают, но выдерживают.

Это оказывается вовсе не так легко, как я предполагал. Ноги соскальзывают, руки быстро устают, а плащ и шарф, которые я позабыл снять, цепляются за древесные отростки. Я пытаюсь продвинуться ещё немного вперёд, чтобы бросить Гилберту конец шарфа. Возможно, он сумеет до него дотянуться. Шарф толстый и должен выдержать.

— Сильвер, вернись назад! — рычит Гилберт, заметивший меня. — Я выберусь!

— Ага, как же, — не соглашаюсь я. — Без тебя не вернусь. Ты же можешь упасть в воду!

— Ты тоже, тупица! Только я не утону, даже если упаду, а вот вы...

Свод над ним опять опасно трещит. Я спешу перебраться на корни поближе, но они оказываются слишком гладкими. Я с ужасом понимаю, что съезжаю по ним, не в силах остановиться.

— Тилли! — кричит Андраник, про которого я почти забыл. — Камни в твоём саквояже!

— Какие камни? — доносится недоумевающий голос Тилли. — Погоди, я поняла! Альбом, футляр, гребешок...