Так что эти улочки пустовали, дома разрушались сами по себе, и никому даже не приходило в голову здесь селиться. В самом деле, зачем бы, если достаточно свободных особняков на главных улицах. А рядовых тружеников удобнее было размещать в общих домах: колокол всех поднимал в одно время на работу, кормили жильцов тоже вместе, воду подвозили для всех. И людям проще, и расходов меньше, и учёт легче вести. И каждый под присмотром.

Но отношение к Кори с первых дней было особым. Господин Золотая Маска отстоял ей право находиться здесь, хотя Второй и Третий возражали. Жаль только, люди не знают наперёд, к чему могут привести невинные на первый взгляд поступки.

Ведь можно было устроиться в хорошем доме, и это бы ничего ей не стоило. А за эту лачугу уплачено жизнью господина Первого и собственной свободой Кори — в какой-то степени.

— Н-да, — прищёлкнул языком темноволосый, разглядев трещины на стенах. — Что, не хватало денег на жильё получше?

Вместо ответа Кори молча протянула ключ. Её спутник завозился в замке.

— Не заперто, что ли? — пробормотал он, дёрнул дверь и шагнул вперёд. И тут же чем-то загремел и выругался.

— Могла и предупредить, что внутри ещё хуже, чем снаружи, — процедил он. — Парни, осторожнее, здесь какой-то шкаф лежит поперёк дороги. Им так удобнее пользоваться, что ли?

Кори шагнула вперёд, носком ботинка задев откатившийся таз. Присела, ощупала умывальник. Покидая дом в последний раз, она видела его в углу, на привычном месте.

— Беспорядок устроила не я, — сообщила она спутникам.

Со стороны послышался звук. Кто-то шёл там, в темноте, не разжигая фонаря. Но не крался — думал, видно, что здесь услышать некому. Шаги тяжело ложились на разбитую дорогу, и очень скоро стало ясно, что людей несколько.

Уходить было поздно. Укрыться почти негде.

— В дом! — скомандовала Кори. — Живее, пока нас не заметили!

Его разбудил колокол.

Гундольф сел на постели, с трудом разлепил тяжёлые веки. Первым делом напился воды — она отдавала ржавчиной и железом, но хотя бы осадок улёгся на дне. Наполнил флягу, кое-как умылся, а уже затем шагнул за порог.

Ещё двое, его соседи, вышли в коридор в это же время. Каждый держал в руках миску. Одного он узнал сразу: Симен, вчерашний напарник. Даже не кивнул в ответ и не остановился. Второй, парнишка с бритой головой, не был Гундольфу знаком.

— Новичок! — обрадовался бритоголовый. — Как звать?

— Гу...

Вот же, только проговориться не хватало! Гундольф закашлялся притворно и продолжил:

— Гул в ушах стоит. Ты уж прости, не расслышал я. Повторишь?

— О-о-о, — протянул его собеседник, поднимая бровь. — Да ты и кашляешь как-то нехорошо. Делюсь мудростью: о подобном помалкивай, не то опомниться не успеешь, как обнаружишь себя на Свалке. Расслышал?

— Ага, — кивнул Гундольф.

— Ну, вот и уши твои вылечили. Я Вильберт, Виль то есть, а тебя как звать?

— Отто.

— Ты миску-то свою прихвати, Отто, не то тебя в столовой развернут. Из общего котла хлебать здесь не принято.

— Миску? — почесал в затылке Гундольф. — Нет ещё у меня миски. Ну, мне всё одно кое о чём требовалось потолковать с толстяком внизу.

— Ну, получай, да не тяни! — посоветовал Виль напоследок. — Не то каши не достанется.

Махнув рукой, он заспешил вперёд. Слетел по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и исчез в коридоре направо. А Гундольф подошёл к Бамберу.

— Ну, чего надо? — неприветливо спросил тот, прикрывая пухлой ладонью страницу учётной книги.

— Миску надо.

Ответ тоже прозвучал недружелюбно. У Гундольфа теперь были причины недолюбливать Бамбера.

— Миску, миску, — проворчал тот. Помахал рукой над страницей, чтобы скорее просохли чернила, и принялся искать нужную запись.

— Оллард, Олберих... нашёл. Сейчас запишем: миска...

И вывел: «Падушка 2».

— Это вот миска так пишется? — хмуро спросил Гундольф.

— Чего пялишься! — злобно выпалил Бамбер. — Поучить меня хочешь, как дела вести?

— Да я вот спросить хотел, — сказал Гундольф, проводя пальцем по строкам, сделанным накануне, — отчего твоя «миска» с виду один в один как это слово. Это ты вчера приписал мне миску, но не выдал?

Толстяк охнул и постарался развернуться вместе с книгой так, чтобы прикрыть страницу.

— Да что ты там разобрать-то можешь, безграмотный! — взвизгнул он. — Всё, иди прочь, не мешай работать!

— И никуда я не собираюсь уходить, — упрямо сказал Гундольф. — Я миску не получил.