– Мне, если позволите, было видение.

– Прошу прощения?

– Видение. Мне был дарован визуальный образ человека, которого мне нужно искать, и место, где он может находиться. Вы очень похожи на дарованный мне визуальный образ, и место это, кажется, то самое. Заброшенный маяк, – гость окинул взглядом, окружавший их пейзаж и поставил клетку на землю. Птица слегка встрепенулась.

– Маяк вовсе не заброшенный – вы же видели свет.

– Именно! Так я всё и видел! Потухший свет вновь засиял!

– И с какой целью вам необходим тот, кого вы ищите?

– То есть, с какой целью мне искать вас?

– Я сказал совсем другое.

– Но вам стало любопытно.

– Меня всё это, скорее, настораживает.

– И ведь меня тоже. Но вот каково ваше положение? Вы жили себе и ничего не знали обо мне, не думали даже, а сейчас вам немного страшно, потому как не понятно, почему я вас искал. Немного страшно, да. Но я же просто в ужасе! Я ищу вас очень давно и до сих пор не понимаю, зачем, – улыбнулся гость.

– Ваши слова полны безумия.

– Согласен-согласен. Наверное, просто стоило начать с другого вопроса. Скажите, не знаете ли вы человека, живущего поблизости и способного предсказать будущее по внутренностям птицы? Я тут проездом…Это очень помогло бы мне в дальнейшем путешествии.

– Назовите своё имя для начала.

– Меня зовут Герман. В прошлом, очень важный и уважаемый человек, могу заметить. Был, пока не связался с этой птицей…

– Вот как? Вы продолжаете меня настораживать, Герман.

– Изо всех сил постараюсь в дальнейшем развеять все ваши опасения. Хоть я и сам не ведаю, к чему может привести наша с вами встреча.

–Что-то мне подсказывает, что в любом из вариантов для этой птицы встреча закончится безрадостно. Если действительно решили воспользоваться моими услугами.

– Верно подмечено, ауспиций Маноре. То есть, я так понимаю, это всё же вы?

– Да. Не думайте, что я проникся к вам доверием, но мне и правда любопытно.

– Ещё бы! Ситуация-то крайне занятная. Мне необходимо многое вам рассказать.

–Тогда прошу вас на маяк, что был возвращён к жизни, – Маноре захватило происходящее. Чувство безрассудства, точно такое же, как и в момент, когда зажигался свет на маяке, овладело беглецом. Когда теряешь понимание того, кто ты есть, теряется и осознание цели своих действий. Приходится довериться потоку времени и событий.

***

Герман жадно поедал вчерашнюю рыбу, предложенную Маноре. Волосы на голове гостя были густыми, светлыми и очень давно не знавшими гребня. Кожа сухая, усталая, а лицо покрывала жёсткая, средней длины борода. Клетка с птицей стояла рядом, на обеденном столе. Герман отщипывал от рыбы небольшие куски, и птица клевала с ладони. Оба пришельца, кажется, были очень голодными. Беглец пил отвар из собранных в лесу трав и слушал рассказ гостя. Тот повествовал о своём прошлом, о своей птице и о том, почему сейчас они здесь. История оказалась удивительной.

Герман утверждал, что являлся некогда наместником на одной крупной станции, которая курсировала у самой границы Циклизации. Это была военная станция, нечто вроде оборонительного передвижного батальона. Они охраняли территорию Циклизации от орд диких, скатившихся в варварство племён. Племена эти полагали технику источником всех бед на Земле, причиной сегодняшнего состояния мира. Племена угрожали стабильности Циклизации. И потому такие, как Герман, помогали держать варваров на почтительном расстоянии от цивилизованного мира. Приходилось отражать набеги, вести разведывательную работу среди племён, ибо варвары были хоть и дикими, но с взрывчаткой и современным оружием обращаться умели. Они могли устроить серьёзный взрыв или иную террористическую акцию, как это называется. Со станции организовывались карательные походы, для наказания или в превентивных целях. Тактика предупреждения нападения. После таких походов из варварских племён привозилось много пленников, их превращали в рабов. И однажды на станции Германа появилась девушка-рабыня необыкновенной красоты, которая сразу же была определена для работы в покои наместника. Но, как утверждал Герман, у него не было привычки силою своего положения брать женщин, пусть даже и рабынь. Прекрасная Дион, так звали пленницу, стала убирать комнаты наместника, следить за чистотой и порядком, а вечерами растирать его уставшее тело, оказалось, что она прекрасно владеет техникой целебного массажа.

– Я очень плохо засыпал, для меня это была настоящая проблема, – вздохнул Герман и сделал глоток отвара. – А она буквально спасала меня. За несколько минут её трудов над моими напряжёнными ногами, спиной и шеей я растворялся в неге, расслаблялся и засыпал. Это было даже лучше, чем близость. Она подарила мне здоровый сон. Правда, ещё один подарок, который она преподнесла мне позднее, оказался не таким счастливым.

Через месяц я заметил, что вечерами, после того, как я засыпал, она много времени проводила на балконе. Я стал пробуждаться от шума, лишнего шума, что доносился с улицы. Это был птичий клёкот. С изумлением я обнаружил, что она общается со странной птицей. Да, именно с этой птицей, что ты сейчас видишь в клетке.

Маноре взглянул на птицу, она напоминала ворону, только крупнее и с неестественно сухим бледно-рыжим оперением. Герман поднёс к её клюву кружку с остывшим отваром, птица признательно, как показалось беглецу, гаркнула и принялась пить.

– Эта птица вовсе не та, за кого себя выдаёт. Эта птица – не птица, а человек в теле птицы, – понизив голос, проговорил Герман. – Не смотри на меня как на умалишённого. Может, и не совсем так, как я говорю, обстоят дела с этой тварью, но то, что эта птица обладает магическим даром, несомненно. Слушай дальше, что произошло. Птица спасла мне жизнь, благодаря ей я оказался рядом с тобой, ауспиций.