–Если ты постараешься, то сможешь вспомнить о том явлении, которое именуется «нитью жертвы». В любом существе, осознавшем свою обречённость, в существе, которому кажется, что его уже ничто не спасёт, всегда остаются странные неосознанные колебания, подсознательный трепет надежды. Эту сейсмическую активность разума жертвы способны считывать такие люди, как ты. Мастера ритуала жертвоприношения. Вот на что мы рассчитываем. Именно такую помощь ты сможешь нам оказать. Нужно, чтобы ты вернулся к воспоминаниям рода из которого ты происходишь, обратиться к своему скрытому дару.

–Я ничего не умею. Как использовать то, что почти забыл или даже не знал? Всё, что есть во мне от моего племени – это осколки воспоминаний.

–У нас есть теоретическая подготовка в этом вопросе, – проговорил Лунио.

–Так мы можем положиться на тебя? – спросил принц.

–Что вы хотите сделать?

–Подготовить тебя.

–Сколько это времени займёт? Я кое-что помню о ритуалах, но вряд ли так быстро смогу нащупать эту «нить». До солнцестояния осталось не так много дней, а нам ещё, насколько я понимаю, добираться неблизко.

–Я надеюсь, что при интенсивном курсе, Лунио освежит твою память за две недели, – задумчиво произнёс Принц.

–Звучит весьма зловеще, «освежит память»! – раскатисто хохотнул Лунио.

–Тогда мне нужно забрать свой «додж». Я не хочу оставлять его на Глориоле, – Оахаке поднялся с места и обратился к Лоцию. – Я принимаю ваше предложение. Сделаю всё возможное, чтобы помочь спасти вашу принцессу.

–Приятно слышать, Оахаке, – принц положил руку на плечо беглеца. – У нас нет особенного обряда посвящения или какого-то кодекса, который тебе пришлось бы заучить, вступая в наши ряды. Просто теперь я рассчитываю на тебя: ты помогаешь мне, всем нам. А я помогу тебе, дам тебе то, о чём ты просил.

–А что такого особенного в твоём «додже»? Небось, обычная колымага. Брось ты её на той богом забытой станции, – сказал Сёрен.

–Это полностью синхронизованная модель «доджа чарджер», выпущенного ещё во времена Устойчивости, – Оахаке любил свою машину.

–Не обращайте на него внимания, мастер, – Дебби коснулась плеча беглеца. – Сёрену просто хотелось, чтобы вы сидели рядом с ним. Он ещё успеет вас достать.

–В таком случае, возвращайся на Глориоль. Но только не в одиночку, – сказал принц. – Пусть Дебби полетит с тобой.

–Я не хочу, Лоций. Разреши ехать Сёрену, – улыбнулась Дебби.

–Мне есть чем заняться. Надо ещё разобраться с Джозефом.

–Я готов сопровождать Оахаке, – сказал Лунио. – Раз уж мне нужно будет помогать в работе с его даром, то почему бы и не отправиться сейчас с ним. Тем более что я люблю синхронизованные модели, они изящнее современных вульгарных глиссеров.

–А в чём проблема? Разве я не могу сам, без посторонней помощи забрать мой глиссер? – Оахаке находил поднявшийся вокруг него шум излишним.

–Ты верно сказал. Ты – беглец вдвойне. Кто знает, когда и где тебя настигнут преследователи? Лунио доставит тебя на станцию. Так безопаснее, – заявил Принц тоном, не терпящим пререканий. – Не задерживайтесь там. К вечеру мы покидаем этот сектор.

***

Лунио вёл намного аккуратнее Скальни, держался невысоко и особенно не разгонял глиссер. Оахаке весь путь до станции дремал на заднем сиденье: перед вылетом, опасаясь, что Лунио, явно расположенный лучше узнать друг друга, заведёт долгую беседу, беглец попросил разрешения развалиться позади и немного поспать.

–У меня очень болит голова и, честно говоря, я даже ещё не завтракал, – произнес Оахаке, стараясь, чтобы его голос звучал как можно более устало.

Лунио рассыпался в извинениях, ибо «он совсем об этом не подумал, а должен был бы, ведь этот Скальни, наверняка, поднял тебя с самого утра и даже крошки не дал в рот положить». Оахаке, немного смутившись, согласился, что всё так и было. Тогда Лунио повёл беглеца на свою кухню: «Я, помимо всего прочего, заведую питанием. Вот тут у нас кухня», добродушно басил он. Потом они молча ели, Оахаке даже удивился тому, что не пришлось отвечать ни на какие вопросы. Лунио только суетился, быстро разогревая блюда, нарезая хлеб, заваривая чай, и старался не отвлекать своего гостя от приёма пищи. «Возможно, он не так плох. Очень деликатен, не лезет не в своё дело». Оахаке радовался тишине и возможности подумать. А когда поднялись в воздух, он быстро отключился на мягком кожаном сиденье просторного аэроглиссера Лунио.

Проснулся беглец от грохота ангарных шлюзов станции «Глориоль-7». Прибыли. На одном из ярусов транспортного ангара был оставлена машина Оахаке. Он вдруг осознал, что не помнит, где в точности, ведь это было неделю назад. Требовалось обратиться в регистрационный пункт.

–Мне нужно будет подняться наверх. Они там найдут мой «додж», я вернусь уже на нём и отправимся назад вместе. Это недолго, – Оахаке откинул дверь глиссера и вышел.

–Нет, мастер, я пойду с тобой. Мне же потом принцу отчитываться, – проворчал Лунио.