Внутри моего тела бушует буря. Он продолжает говорить, напрягаясь в своих трусах между моими ягодицами, которые одеты в мальчишеские шорты.

И теперь я могу признаться в этом самому себе. Мы уже давно не были платоническими друзьями.

Секс витал в наших отношениях последние несколько лет.

Мы каждый вечер без слов просматривали линейку "сухого траха". Случайно задеваем пресс друг друга, и соски, и все такое.

Несколько раз он был близок к краю. Я тоже. И мы никогда не говорили об этом.

Мы уже несколько месяцев играемся со спичками. А теперь? Мы насквозь пропитаны бензином. Промокли до нитки.

Пришло время поджечь эту ложь между нами.

Мы долго лежим так, пока я не убеждаюсь, что он заснул. Во-первых, он перестает говорить.

Раскрывал все свои секреты, обо всех случаях, когда он не так уж случайно кончал, пока мы были вместе в постели.

Как он отпугивал всех моих потенциальных поклонников в школе, как однажды избил до полусмерти парня из Лас-Хунтас за то, что тот проследил за мной до дома, когда я не обратила внимания.

Его дыхание выравнивается. Я обдумываю его слова в голове всю ночь.

Бейлев.

Лучшие друзья.

Дружны, как воры.

Всегда прикрывайте друг друга.

И все это чушь собачья. Мы не друзья. Мы двое людей, одержимых друг другом, пытающихся сдержать друг друга.

Он не хочет, чтобы я становилась балериной, а я не хочу, чтобы он когда-нибудь нашел настоящую любовь.

Если мы будем держаться вместе, то в конечном итоге начнем обижаться друг на друга, а затем и ненавидеть друг друга...

Я знаю, что мне нужно сделать и как я собираюсь это сделать.

Солнце выглядывает из-за пушистых зефирных облаков. Небо раскрашено в розово-голубые тона, а луна тонкая, как вмятина от ногтя.

Я собираю всю свою храбрость, как подол бального платья, отворачиваюсь от стены и делаю движение, чтобы поцеловать Льва. Чтобы все испортить.

Я вздрагиваю, когда вижу, что он уже встал, полностью проснулся и смотрит на меня.

По красной паутинке на его глазных яблоках я могу сказать, что он вообще не спал.

– Останься. К горлу подступает комок, когда он говорит: “Пожалуйста, голубка. Просто... просто останься здесь. Еще один год. Потом мы сможем вместе поехать в Нью-Йорк, когда я закончу школу. Пожалуйста, не бросай меня”.

– Лев, ” говорю я.
– Ты же не хочешь.… Ты хочешь поехать учиться в колорадо.

Но что я действительно хочу сказать, так это как ты смеешь?

Что я действительно хочу сказать, так это то, что я бы никогда не спросил тебя о чем-то подобном. Как ты можешь так поступать со мной? Ты знаешь, насколько серьезно я отношусь к своему обещанию Рози всегда заботиться о тебе.

– Да. Я знаю. Ты права. Он облизывает губы.
– Послушай, у меня для тебя кое-что есть.

Он поворачивается и роется в своих джинсах на полу. Я слышу шорох, мой взгляд прикован к его жилистой мускулистой спине.

Через несколько мгновений я разрушу нас — если он уже этого не сделал. Лев поворачивается ко мне, вкладывает что-то в мой кулак, затем подносит кулак ко рту и целует.
– Как только будешь готова, Голубка.

Я разжимаю пальцы, чтобы найти ... браслет? Нет, их два. С маленькими деревянными подвесками в виде голубей. Они одинаковые, с простым черным кожаным шнурком.

“Сам вырезал его на вечеринке. Вот почему у меня ушло так много времени”, - признается он, и румянец заливает его щеки. Я думала, он встречался с девушками…когда это случилось? Я потеряла дар речи. “Таким образом, ты никогда не забудешь о нас в Нью-Йорке, когда станешь суперзвездой”. Он подмигивает.

Улыбка на моем лице кажется пустой. Я осторожно кладу браслеты на подушку между нами.

“Где ты взял дрова?”

“Сейчас подходящее время пошутить о стояке?”

– Нет.

– В таком случае, давайте просто скажем, что в доме Финна есть шкаф, который нуждается в замене.

– Что ж, спасибо, - чопорно говорю я.
– Это прекрасно.

– И это все? Он приподнимает бровь. Он привык к моему постоянному воркованию и похвалам.

– Нет, это еще не все. Мы так близки, я чувствую каждый дюйм его тела, и мне хочется смеяться над тем, что я говорила себе, что мы когда-то были просто друзьями.

– Что еще?

Я с трудом сглатываю.
– Поцелуй меня.

У Льва отвисает челюсть.
– Поцеловать тебя?

Кивнув, я провожу кончиком ногтя по его шее. Мои пальцы дрожат.