Я отрываю взгляд от ее сисек, чтобы обуздать искушение, но он попадает только между ее ног. Еще более соблазнительное место. Она полностью гладкая, и теперь мой язык облизывает мои губы так, как он хочет лизать ее киску.

В ее глазах читается приглашение.

Я вешаю полотенца на крючок. Затем, не говоря ни слова, захожу в кабинку и задергиваю за собой шторку. Она обнажена. Я все еще в своих боксерах. Но, может быть, это и к лучшему — сохранить барьер между ней и моим ноющим членом.

Ее взгляд пристально, долго и с жаром путешествует по моему телу. Останавливается на грудных мышцах. Прессе. Очень заметных очертаниях моего члена. От восхищения ее глаза темнеют, и будь я проклят, если не получаю от этого удовлетворения. Я хочу, чтобы ей понравилось мое тело. Я хочу, чтобы она использовала его как свою личную игровую площадку.

Несколько долгих секунд никто из нас не произносит ни слова. Вода струится по ней, капельки скатываются по ложбинке между ее идеальными сиськами, скользят по плоскому животу, скульптурным бедрам.

— Райдер, — умоляет она, и это все, что нужно.

Я присоединяюсь к ней под струями, наклоняясь, чтобы поцеловать ее, одновременно просовывая руку между бедер.

Она ахает, и я проглатываю звук губами. Медленно прижимая ее к стене, я провожу костяшками пальцев по ее щели. Ее бедра двигаются, пытаясь прижаться к моей руке. Я потираю ее клитор с легкой лаской, надавливая только тогда, когда она начинает хныкать мне в рот.

Я прерываю поцелуй и вдыхаю облако пара. Он кружится вокруг нас, капельки прилипают к ее полной нижней губе, когда она смотрит на меня из-под невероятно длинных ресниц.

— Больше, — умоляет она.

— Больше чего? — Улыбка щекочет мои губы. — Больше этого?

Я провожу рукой по ее киске.

Джиджи стонет.

Пока она покачивается на моей руке, я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее снова. Мне нравится, какая она на вкус. То, как она трется о мою руку. Я закидываю одну из ее ног себе на бедро, раскрывая еще больше, чтобы засунуть в нее два пальца. Ее мышцы сжимаются вокруг них, и я, черт возьми, чуть не падаю в обморок от вожделения.

Мне нужно, чтобы мой член был в ней. Господи.

Целуя ее до бесчувствия, я скольжу пальцами внутрь и наружу, в то время как тыльная сторона моей ладони давит на ее клитор. Другой рукой я сжимаю ее грудь, играя с затвердевшими бутонами ее сосков.

Когда она пытается протянуть руку между нами, чтобы коснуться моего члена, который напрягается под влажным материалом моего нижнего белья, я недовольно отталкиваю ее нетерпеливую руку. Я, блядь, слишком сильно этим наслаждаюсь и не хочу отвлекаться. Каждая клеточка моего существа зациклена на звуках, которые она издает. На неровном дыхании и тихих всхлипах.

Теперь она трахает мои пальцы со всем рвением, закрыв глаза и тяжело вздымая грудь.

Как-нибудь в другой раз я планирую провести часы, играя с ней, дразня ее, но сейчас на это нет времени, и внезапно единственное, чего я хочу, — заставить ее кончить сильно и быстро.

— Отпусти, — шепчу я ей на ухо, прежде чем провести языком по нежным связкам ее шеи. — Дай мне почувствовать, как ты сжимаешь мои пальцы, когда кончаешь.

Из ее горла вырывается крик, полный страсти, когда она делает то, о чем я прошу. Отдается оргазму. Отдается мне.

Я улыбаюсь, наблюдая, как она содрогается от удовольствия, ее дыхание вырывается среди клубов пара. Она прижимается губами к моей груди, мягко покусывая кожу и заставляя дергаться от желания. Мои пальцы продолжают двигаться внутри нее, но теперь медленнее. Ее клитор набух под моей ладонью, а киска скользкая от оргазма.

Между тем, у меня такой болезненный стояк, что я удивляюсь, как могу оставаться в вертикальном положении. Что сильная эрекция в моих трусах не опрокидывает меня за грань прямо сейчас.

— Эй, тут кто-то есть? — внезапно раздается растерянный мужской голос.

Мы отпрыгиваем друг от друга.

— Уборка, — зовет тот же голос.

Грудь Джиджи вздымается от очередного глубокого вдоха.

— Да, извините, я уже заканчиваю, — отзывается она. — У меня есть разрешение от владельца здания находиться здесь в нерабочее время. Я скоро выйду.

— О, хорошо, — говорит уборщик, но звучит все еще растерянно. — Я начну с детских раздевалок. Извините, что прервал.

Я все еще возбужден, но момент упущен. Джиджи в бешенстве хватает полотенца, которые я повесил возле кабинки, и швыряет одно в меня.