— Я знаю, ты — боец и умеешь соотносить силу удара…

— Ну что, папаша, идем в закрома? А то ведь Тимку пора домой везти!

И вот мы снова в подвале. Я уже и со счета сбился — который раз за сегодня? Мотаемся челноками туда сюда. Впрочем, это я так, чтобы унять сумятицу мыслей в голове, вызванную сегодняшним разговором с Третьяковским. Еще бы! Многое из того, что я только намечал, он уже начал воплощать в жизнь. А ведь папаша Базиля Константинова лукавил, говоря что не понимает, как работают изобретения Тохи Макарова! Нет, он может и впрямь не понимает, но ведь чьи-то разработки он и его парни из «Микрокристалла» использовали создавая эти диковинные гаджеты?

Ладно. Мне же легче! Одна гора с плеч. Не об этом надо думать, а о том, как согласовать мои планы и цели с контрпроектом Графа? В целом они совпадают. Если эта его «крепость» действительно сможет защитить моих пацанов от любых посягательств, то я с Третьяковским. Да и идея стать главой контрразведки будущей «крепости» мне нравится. По крайней мере, можно сосредоточиться на нескольких делах, а не на всех сразу. Я что, уже согласился с затеей этого лжеклассика?..

Граф вскрыл еще одну коробку. Извлек из нее нечто напоминающее хлыст. Во всяком случае из рифленой пластиковой рукоятки торчал полуметровый гибкий черный прут. Я протянул было к нему руку, но Третьяковский отвел ее.

— Осторожнее! — сказал он. — Постарайся не прикасаться к кончику щупа, он не изолирован.

Присмотревшись, я увидел, что кончик действительно поблескивает, как металлическая игла.

— Это и есть наша «домра»?!

— Нет. Это по твоей терминологии «песчанка». Заряжается по принципу термопары, то есть от разницы температуры между теплом на поверхности кожного покрова того, кто держит ПСЧ в руке, и окружающего воздуха. Срабатывает при непосредственной близости человека с определенной длинной излучаемых им биоволн. По сути, тот же принцип, что и у детектора ЭКСГМ, но без акустической индикации.

— Как же тогда этот хлыст позволяет распознавать кто свой, а кто чужой?

— Я не совсем верно выразился. «Песчанка» позволяет отличить нагуаля от человека.

— А разве мы их всех наперечет не знаем?

— Вот смотри… — и он поводил щупом едва ли не перед самым моим носом — блестящий кончик «песчанки» налился красным свечением, словно раскалился. — Не знаю, как ты к этому отнесешься, но ты определенно человек, — сказал Граф, положив хлыст на стол. — А теперь проверь меня.

Я взял «песчанку», рукоять которой все еще сохраняла тепло руки Третьяковского, и направил ее в его сторону. Щуп блеснул неярким изумрудным светом.

— Хочешь сказать, что ты нагуаль? — спросил я, опуская хлыст.

— Не настолько продвинутый, как тот же Тимка, например, но в принципе — да. Я же местный уроженец.

— Выходит, в этом городишке могут оказаться и другие…

— Могут, — согласился Граф, — но это не означает, что у каждого, на кого ПСЧ среагирует зеленой индикацией, есть сверхспособности. Определить их наличие можно лишь с помощью детектора ЭКСГМ.

— Тогда какая мне от этого хлыста польза?

— Он позволит тебе понять, кто перед тобой хотя бы на биологическом уровне.

— Ладно, я понял… Покажи теперь «домру».

— Сначала спрячь свою «песчанку» в футляр, — сказал лжеклассик, протягивая мне узкий, но длинный пенал.

Открыв его, я уложил ПСЧ на внутреннюю, обшитую бархатом поверхность, закрыл и услышал тихий щелчок. А когда снова поднял глаза, то увидел, что Третьяковский держит в руках довольно странную конструкцию, металлическая трубка квадратного сечения с рукоятью и с чем-то вроде магазина, как у пистолета, а на конце трубки круглая хреновина типа спутниковой минитарелки. Видать, это и был деморализатор малого радиуса действия. Эх, я думал, что конструкция будет все-таки посолиднее, вроде ТТ!

— Вот смотри… — проговорил старый нагуаль. — Вот здесь возле рукояти регулятор мощности — зеленая точка означает минимальное воздействие, когда любой агрессор просто теряет интерес к тебе, бросает оружие, если вооружен, и уходит. Красная точка — воздействие максимальное. Вгоняет в тяжелую депрессию, чреватую самоубийством. Промежуточная белая точка — воздействие средней силы, подвергшийся ему надолго теряет вкус к жизни, становится безразличен ко всему, что раньше радовало и доставляло удовольствие, но постепенно это проходит.

— М-да, — проговорил я. — Если все это так, то «домра» в чем-то хуже пистолета… А если представить такую хрень, но воздействующую на людей, занимающих большую территорию, то это будет пострашнее нейтронной бомбы.

— Ты совершенно прав, — откликнулся Граф. — Поэтому мне не хочется делиться этими технологиями с властью.

— Ты же сам говорил, что они имеют значение с точки зрения пользы для государства!

— Имеют, но я не говорил, что оно ее извлечет.

— Ну а как же ребята из «Микрокристалла»? Они же все это делали официально? Получали финансирование…