— Печально, — расстроился глава Литейска. — Нет, я, конечно, не надеялся, что он станет звездой спорта, но все же…

— Знаете, Максим Петрович, — проговорил я. — Городу необходим центр спортивных единоборств. Разумеется, руководство «Литейщика» предоставляет все необходимое, но я просто разрываюсь между работой в школе и ведением трех секций. Нельзя ли как-нибудь централизовать работу не только мою, но и других тренеров? Бокс, самбо, классическая борьба, каратэ и все в одном здании, а!

— Средств у города на строительство еще одного, тем более — узкоспециализированного — спортивного центра нет… — посетовал глава Литейска. — Может быть в третьем квартале следующего года…

— А почему нет средств, Максим Петрович? — удивился я. — В городе и вокруг полно предприятий, которые приносят стране огромный доход, а вы бедны?!

— Да что же мне их оброком облагать?

— И руководители этих предприятий и рабочие с инженерами живут не на Луне, а в Литейске, так что директора должны вкладывать средства в развитие городского хозяйства… Вы посмотрите, где у вас живут люди?.. В — бараках! Это же позор! Советские люди должны жить не хуже, да нет — лучше чем на загнивающем Западе!.. Там сейчас как раз в моде деурбанизация. Горожане бегут из каменных джунглей, предпочитая жить в уютных домиках на природе. А у нас разве мало места?.. Можно снести бараки. Да и убогие пятиэтажки — тоже. Оставьте город учреждениям, культурным, образовательным и спортивным центрам, а рабочие пусть живут за его чертой, дышут после работы чистым воздухом, возделывают небольшие садики-огородики, удят рыбу. Конечно, это потребует капиталовложений, строительства дорожной сети, подвода коммуникаций, но люди будут счастливы и производительность труда вырастет в несколько раз! А представьте, как эту вашу инициативу оценят наверху! Вы прославитесь на весь Союз. О таком грандиозном прорыве в коммунистическое завтра напишут все газеты, расскажут по Центральному радио и телевидению. Почин подхватят председатели исполкомов многих провинциальных городов во всех республиках. Свои Литейски появятся на Украине, в Белоруссии и Молдавии, Узбекистане и Таджикистане, в республиках Закавказья и Прибалтики. Вы, Максим Петрович, войдете в историю, как человек, приблизивший советский народ к коммунизму!

Степанов смотрел на меня, как взирали васюкинцы на Остапа Бендера, рассказывающего им о первом в истории мироздания междупланетном шахматном турнире. И когда мое красноречие иссякло, он осторожно осведомился:

— Вы излагаете собственную точку зрения или это… мнение компетентных органов?

— А разве я не являюсь их представителем?

— Конечно-конечно… — спохватился он. — Мы соберем совещание, обсудим с главным архитектором, директорами заводов… Наверное, и вы могли бы выступить на нем с вашей инициативой…

— А зачем, Максим Петрович? Пусть это будет ваша идея, а мы ее просто обсудили с вами… Кстати, насчет главного архитектора… На вашем месте, я бы гнал его с насиженного места… До чего он довел город!.. Пусть идет прорабом на стройку. А вот на его место я бы поставил товарища Рунге, о которой уже упоминал сегодня.

— Да-да…

— И не тяните с этим. Прежде, чем обсудить ваши инициативу, необходим конкретный материал, с макетами, эскизами, предварительными выкладками. Кто вам все это подготовит? Прежний главный архитектор вряд ли справится с такой работой. А вот товарищ Рунге все это сделает в лучшем виде!

— Вы совершенно правы, товарищ Данилов!

— Вот и отлично! Тогда я поехал вносить свою малую лепту в будущее процветание Литейска, ну а вы продолжайте вносить свой огромный вклад.

Я поднялся, пожал ошеломленному моим напором хозяину кабинета руку, поблагодарил за гостеприимство и вышел в приемную. Там Алевтина Парамоновна вручила мне здоровенную папку с документацией. Захотелось сказать и ей что-нибудь воодушевляющее.

— Алечка, — сказал я, понизив голос до шепота. — Немолодые женатые мужчины не любят, когда молодые красивые женщины заставляют их во время любовных утех надевать резиновое изделие номер два. Это негативно сказывается на твердости их мужских намерений и следовательно, доставляет им меньше удовольствия от общения с поколением юных строительниц коммунизма. Подумайте об этом на досуге, Алечка! Глядишь и щедрость вашего непосредственного руководства превысит нынешние границы.

Секретарь товарища Степанова, которую юной можно было назвать с некоторой натяжкой, смотрела на меня со смесью презрения и уважения одновременно. Из чего можно было сделать вывод, что я попал в самую точку. Послав ей воздушный поцелуй, я покинул средоточие городской исполнительной власти и спустился с крыльца. Через пять минут уже подъезжал к зданию архитектурного надзора. Гретхен как раз вышла на встречу. Судя по ее лицу, жена Карла была одновременно встревожена и взволнована.

— Так это вы, Саша? — спросила она, едва поздоровавшись.

— В каком смысле?

— Позвонили из горисполкома, сказали, что мне дается срочное задание. И что за мною сейчас заедет товарищ Данилов.

— А, ну в этом смысле — я. Садитесь, поедем смотреть площадку под строительство.

— Неужто выделили участок? — удивилась она. — Так быстро!

— Ну так! Сам первый секретарь обкома, товарищ Обломкин распорядился.

— Чудеса какие-то.

— Вы теперь будете проектировать объект на вполне официальных основаниях, — произнося это, я отворил перед ней пассажирскую дверцу, но не успела Рунге усесться, как из здания архитектурного надзора выскочила взмыленная девица и закричала:

— Эмма Францевна, вас срочно к главному!

— Извините, Саша! — смутилась супруга Карла. — Надеюсь, это не надолго.

— Ничего, я подожду.

Рунге убежала, а я от нечего делать принялся разглядывать здание учреждения, в котором она работала. По всему видно, это был старый особняк. Узорчатые металлические колонны поддерживают на входом широкий балкон, огражденный чугунными перилами, осыпающийся резной карниз, тусклые стекла высоких стрельчатых окон. Да, если в таком состоянии находится местное архитектурное ведомство, чего же ждать от других городских строений? Эмма Францевна вернулась через полчаса. Еще более взволнованная и растерянная.