Шрифт:
— Нет, Дэн, то был только эпизод. Хоть и говорящий. Но на самом деле разладилось у нас раньше. Мы давно уже с тобой просто как соседи.
— Это да… но это исправимо… — Дэн тянет ко мне руки, пытается обнять, но я отталкиваю его.
— Прекрати. Я совсем не это имела в виду.
— А что? Я не понимаю тебя.
— Я больше не хочу с тобой быть. Не хочу никаких отношений. Поэтому давай просто всё закончим?
— Да какой закончим? — заводится Дэн, повышая голос. — Не собираюсь я ничего заканчивать! Я перед тобой виноват, да. Но я же извинился!
— Дэн…
Но он меня не слышит. Почти кричит и слова не дает вставить.
— И подарок вот тебе привез. Специально ездил за ней аж в Усолье, — трясет он перед лицом черепашкой. — Десятку за нее, между прочим, отвалил…
— Ну, не надо было.
— Ах, не надо было? — темнеет он лицом. Стиснув челюсти, смотрит на меня со злостью и обидой. — Ну, раз не надо…
— Дэн, ты что делаешь?! — вскрикиваю я, когда Денис порывисто распахивает окно, впуская ледяной воздух. А затем он размахивается и швыряет черепашку куда-то в темень.
— Ты с ума сошел?! Ты что творишь?!
Следом за черепашкой из окна летит и коробка. Оторопев, смотрю на Дэна, будто вижу впервые. Он стремительно идет в прихожую, сует ноги в кроссовки, открывает входную дверь, но перед тем, как выйти, оборачивается. Прищурившись, спрашивает:
— Это всё из-за того мажора, да? Ты ведь гнала тогда мне, что между вами ничего нет, ну… когда он утром к тебе заявился и ты с ним ко мне заходила?
— Денис, уйди. Я теперь даже разговаривать с тобой не хочу.
— Ответь и уйду. Ты с тем мажором замутила, так? И поэтому меня кидаешь?
— Нет, не поэтому, — невольно я тоже повышаю голос. — Ни с кем я не замутила. Я просто не хочу больше с тобой встречаться. Я тебя не люблю.
Дэн выскакивает в подъезд, хлопнув дверью так, что с откоса сыпется штукатурка. А я наспех одеваюсь и выбегаю на улицу. Подсвечивая телефоном, ищу под окнами в снегу бедную черепашку…
— Где ты, маленькая? — в отчаянии приговариваю я, но черепаха не котенок и не щенок, она не пискнет в ответ.
— Черт! — проваливаюсь по колено в сугроб.
Дворники расчищают от снега только дороги и тротуары, под окнами же намело порядком за каких-то два последних дня. Хотя до календарной зимы еще целая неделя. Впрочем, в конце ноября у нас всегда так. Хорошо еще, что не так уж холодно сегодня, хотя если я не найду черепашку…
Про Дениса даже думать не хочу. Если до сегодняшнего вечера меня и терзала вина по отношению к нему, то его безумная выходка просто загасила всякие чувства, кроме злости и глубочайшего разочарования.
Я осмотрела каждую пядь, но не нашла ее. Уже выдохлась вся, устала барахтаться в снегу. Пальцы окоченели. Телефон вот-вот сядет, а без фонарика и вовсе что-то искать тут бессмысленно.
Все-таки какой же Денис кретин!
С глухим стоном выпрямляюсь и вдруг вижу в ветках кустарника, припорошенных снегом, темнеет что-то. Присматриваюсь и точно — она, черепашка. Скорее беру в руки и домой. Полночи изучаю в интернете всё про сухопутных черепах, а утром ни свет ни заря еду к герпетологу в ветеринарку…
65. Стас
С Гордеевой мы почти целую неделю не виделись. И я скучал…
Нас с Сонькой скосило гриппом.
Я его принес. Ездил в субботу к матери, повидаться, проверить, как она, потому что не мог дозвониться уже несколько дней. Приехал, а она там у себя лежит в полубреду, с высоченной температурой. И явно не первый день. Вся постель насквозь сырая, даже матрас. И запах такой стоял, что еле терпел.
Но самое тупое то, что никто ей даже врача не вызвал. И она сама тоже хороша. Спрашиваю: «Чем лечишься?». Она едва шепчет: «Молитвами». «Почему, — говорю, — мне не позвонила?». Она: «Да что я буду тебя напрасно беспокоить? Отлежусь и все пройдет».
Короче, отвез ее в ближайшую больницу. Какой-то бабуле-санитарке приплатил, чтобы за ней нормально ухаживала и мне, если вдруг что, звонила.
А к понедельнику и сам скис. Еле встал утром, дополз до ванной на автопилоте, и меня вдруг вывернуло. А потом по нарастающей — жар, ломота, в общем, всё, как положено.
Соньку от себя гнал, но она как привязанная — весь день торчала рядом. Типа ухаживала, морс мне носила, читала вслух какую-то муть, от которой пухла голова, и в среду ближе к ночи сама заболела. К счастью, не так жестко. Да и мне уже полегче стало.