Леська рассаживает мальчишек. Марина приносит из кухни дополнительные тарелки и приборы. Через пару минут Шмелев и Осокин уже вовсю шутят, девчонки хохочут. Ваня Дубов налегает на салаты. Дэн и Стас молчат. Уже даже и не смотрят друг на друга. Но все равно обстановка такая, словно у нас под столом бомба.

Я сижу в таком диком напряжении, что кусок в горло не лезет. И не спросишь ведь у Дэна при всех, зачем он пришел. Не напомнишь, что мы расстались. Не попросишь уйти.

Может, позже отведу его в сторонку и наедине выскажу ему всё.

— Жень, а познакомь нас с… — Шмелев, не договаривая, указывает картинным жестом в сторону Стаса.

— Знакомились уже, — недобро произносит Стас.

Дэн тут же скалится в усмешке:

— Можем повторить знакомство.

— Да легко, — запальчиво отвечает Смолин.

— Ну давай тогда вый… — подначивает Дэн, но я его перебиваю:

— Так! Бой быков устраивать здесь не будем.

— Конечно, не будем! — поддерживает меня Ваня Дубов. — Все сидим тихо, ясно? Не будем портить Женьке праздник, да, Дэн?

— Всё, молчу, — выдавливает улыбку Дэн. Но тревожное ощущение не стихает. Их со Стасом взаимную ненависть я буквально кожей чувствую.

За столом кое-как раскачивается беседа. Только Стас сидит мрачнее тучи и молчит. К нему такому и подступиться нереально.

Один раз я его все-таки спрашиваю:

— Как твое здоровье?

Он отвечает всё с тем же каменным выражением лица:

— Прекрасно.

Впрочем, Олег Хоржан тоже хранит суровое молчание. Но он всегда такой. А потом Маринка включает музыку. Сначала бодрую и ритмичную, две или три композиции. А затем их сменяет что-то медленное, блюзовое и тягучее.

Маринка подскакивает и вытягивает упирающегося и внезапно пунцового Олега в другой конец комнаты, на свободный пятачок.

— Медляк! Белый танец! Отказы не принимаются! — смеется она. И Олег уступает, хотя двигается как деревянный. Маринка ему давно нравится, но он стесняется ее чуть не до обморока.

Наши переглядываются с потаенными усмешками. И тут встает Дэн, подходит ко мне и тоже приглашает на танец.

Первый порыв — отказаться. Однако я все же иду с ним — хочу высказать ему всё один на один. И, как только он кладет руку мне на талию, яростно шепчу ему:

— Дэн, ты зачем пришел? Еще и парней притащил!

— Поздравить тебя с днем рождения, — мурлычет он мне на ухо.

— Я тебя не приглашала! И не ждала. А после всего — так тем более.

— Близких как бы необязательно приглашать…

— Дэн, мы с тобой не близкие. Мы расстались! Не поссорились, а расстались навсегда. Бесповоротно. И тебе сейчас лучше уйти.

— А я не хочу! Ты там что-то придумала за нас обоих…

— Что ты хочешь или не хочешь — это только твои проблемы. Но я тебе не рада и хочу, чтобы ты немедленно ушел. Не заставляй меня выгонять тебя при всех.

— Ты реально думаешь…

Вдруг я слышу хлопок входной двери. Останавливаюсь, отталкиваю Дэна. Оглядываюсь на наших. Смолина за столом нет.

— А где… — смотрю я на пустое место, где сидел Стас.

— Ушел чё-то, — пожимает плечами Осокин.

Я выскакиваю в прихожую — Смолин действительно ушел. Нет ни куртки его, ни обуви. Торопливо накидываю пуховик.

Дэн хватает меня за рукав:

— Жень, ты что творишь?

— Дэн, еще раз прошу — уйди! — повышаю я голос. — Понимаешь ты это? Уйди! Я не хочу больше тебя видеть. Оставь меня в покое!

Выбегаю на улицу. Уже стемнело, во дворе пусто. Но Стас еще не уехал, Порше его на месте. Двигатель, наверное, прогревает.

В свете фар медленно иду к машине. И она тотчас трогается, неспеша ползет мне навстречу. Точнее, прямо на меня.

Я останавливаюсь, запахнув руками полы пуховика — так спешила, что даже застегнуть его не успела.

Смолин тормозит за пару метров до меня. Я подхожу, открываю дверцу, сажусь рядом с ним. Он не реагирует. Стиснув челюсти, смотрит куда-то перед собой. Дышит сбивчиво и тяжело, будто долго бегал. У меня тоже от волнения сердце судорожно скачет.

— Почему ты ушел? — повернувшись к нему, спрашиваю я.

Он молчит.

— Стас, ответь, — прошу его, выждав несколько секунд.

— Лучше ты ответь. Зачем ты меня пригласила? Для чего?

— Ну…

Не знаю, что сказать. Для откровений типа «я соскучилась» как-то еще очень рано.

— Ну, ты же мой друг. Я тебя как друга и пригласила.

Смолин вдруг вспыхивает и разворачивается ко мне всем корпусом. Смотрит на меня, как на ненормальную.

— Как друга?! Да ты дура, что ли? То есть… в смысле, ты, блин, издеваешься? Какой я тебе друг? Ты разве не понимаешь, как я к тебе отношусь? Я же тебя…