— Что говоришь большой у них обоз? — переспросил Рипон у одного из солдат.

Стражник так устал, что даже не сразу сообразил, что дворянин обращается именно к нему.

— Эй! — поторопил его маленький воин.

— Да, господин, — спохватился дозорный, — очень много кибиток. С обозом идут женщины и дети. Конные шибко спешат, но потом останавливаются и поджидают остальных.

Я знал, что большую половину степного войска составляла пехота, поэтому на марше конница теряла всю свою стремительность. Орда двигалась по степи со скоростью пешего воина.

— Орда в пути уже больше трех недель, — задумчиво сказал Гамон и знаком показал дозорным, что они могут идти, — запасов осталось немного. Значит, великий хан попытается взять город с наскока одним мощным ударом. Времени на долгую осаду у него не будет.

— Зачем нам думать об этом, — Рипон легкомысленно взмахнул рукой, — все равно Марон собирается вывести войска из Пауса и значит, ни о какой осаде не может быть и речи.

— Если он успеет подойти вовремя, — проворчал Гамон.

Рипон не ответил. Он подошел к окну и вдохнул полной грудью свежий вечерний воздух. После того, как торговцев разогнали, с площади перестало нести тухлятиной. Почему-то с приближением темноты даже сточные канавы начинали меньше «благоухать».

— Не знаю, как там Марон, — сказал маленький воин, разглядывая площадь, заставленную палатками ополченцев и шатрами вербовщиков, — но нам с Тибоном надо выходить прямо сейчас. Нужно успеть добраться до укреплений пока не рассвело. Если кочевники пошлют на разведку большой конный отряд, то он сможет перехватить нас в поле под стеной и тогда всему нашему плану будет медяшка цена. Все там и поляжем.

— Согласен, — Гамон нахмурился, — думаю, что носильщики и строители тоже не успеют вернуться в город. Пусть уж лучше остаются с вами. Сколько караванов там осталось?

— Два, — Рипон вздохнул и наконец, отошел от окна, — остальные уже в городе.

— Это почти сотня человек, — Гамон потер ладони, — захватите для них оружие и серебро. Пусть они и не давали согласия идти в бой, но, похоже, теперь у них нет другого выхода.

— Сколько у тебя дворян? — спросил Рипон, когда мы вышли из гостиницы и направились в лагерь.

— Четверо, — ответил я.

После ухода Бибона и Самона мой отряд заметно поредел.

— Там из Таруса люди подошли, — сказал маленький воин, — могу несколько человек отправить с тобой.

— Было бы неплохо.

Приграничный город выставил совсем немного людей. Прибывших воинов вместе со слугами набралось не больше трех десятков. Они расположились у городских ворот в ожидании распоряжений. Среди дворян я заметил несколько совсем молодых парней немногим старше Бибона. Оставалось только надеяться, что им уже исполнилось хотя бы по пятнадцать лет.

— Тибон, — неожиданно окликнули меня из темноты, — Тибон из Регема!

Я обернулся на голос, но сумел разглядеть у палатки только размытую тень.

— Это я, Ниман из Таруса, — представился незнакомец.

Не сразу, но я вспомнил молодого воина, который принимал меня в гостях в бывшем доме Рипона.

— Здравствуй, Ниман, — сказал я, — ты пришел сражаться?

— Да. Нас позвали на великую битву, — запальчиво воскликнул мальчишка.

— Подожди меня здесь, — попросил я молодого дворянина, — я сейчас подойду.

— Знакомый? — спросил меня Рипон, когда мы отошли в сторону.

— Между прочим, он сейчас живет в Тарусе в твоем доме, — ответил я.

— А-а, — маленький воин усмехнулся, — счастливый наследник! Слышал о нем. Гамон предоставил мне дом в столице, а старый я отдал городским властям. Говорят, его получила вполне уважаемая семья.

— Я познакомился с мальчишкой, когда искал тебя, — признался я.

— А ты меня искал? — удивился Рипон.

— Представь себе.

— Ну, так забирай его с собой. И еще трех человек возьми.

Я тяжело вздохнул и оглянулся на юношу, ожидавшего меня возле городской стены.

— Жалко парня. Молодой совсем. Сам понимаешь, вряд ли он вернется.

— Ты, когда участвовал в великой битве, был немногим старше, — отрезал Рипон, — людей из Таруса приказано взять с собой за стену, так что-либо ты его возьмешь, либо я.

— Хорошо, — я кивнул, — значит Ниман пойдет со мной.

Мы так и не смогли попрощаться с Бибоном. Когда я вернулся от Гамона, в палатке его не оказалось. Отправленные на его поиски люди вернулись ни с чем. Самон тоже пропал. Я раздобыл в ближайшей гостинице пергамент и чернила, и написал принцу короткую записку. Просто несколько прощальных слов. Никаких наставлений или пожеланий в моем письме не было. Вещи принца оставались на месте, поэтому я просто засунул пергамент в его дорожный мешок.