Клянусь, если она сейчас вернется, я сделаю всё, что она скажет, лишь бы не свалила. Я даже разрешу ей читать нотации и всячески себя воспитывать, пусть вредный Олень думает, что доминирует. Мне не сложно, ей приятно.

Да и мне приятно. Рядом с ней мои расшатанные системы приходят в равновесие.

Однако, минуты бегут, а вокруг меня по прежнему звенящая тишина. Блять, что-то реально долго!

Глава 15. Виолетта

Чертыхаясь, нагруженная тюками как верблюд, карабкаюсь наверх, по пути прощаясь с кучкой последних студентов, которые счастливо сбегают в выходные.

Я просто прибью его!

Кидаю вещи на входе, чуть ли не пинком открывая дверь. Шальная и растрепанная!

—Вильгельм! Открывайте быстро! — кричу в дверь подсобки, нажимая на ручку, и она неожиданно легко поддается.

Это чудище разлеглось на моем диванчике, закинув ноги на подлокотник. Смотрит на меня, слегка склонив голову, как бы с любопытством изучая.

—Не стал закрываться. Знал, что ты вернешься, — оголяет зубы.

Как же его самодовольная морда меня раздражает! Подкатываю стул, поворачиваю его спинкой в Вилу, и как ковбой удобно усаживаюсь наоборот, складывая руки и лицо на опору.

—Вы тут все выходные сидеть собираетесь? — пытаюсь сохранять самообладание.

—Получается, так, — спускает ноги и выпрямляется.

—А как же физиологические потребности? — сначала пойдем рациональным путем.

Прыскает со смеху.

—За свои пробирки можешь не переживать, как-нибудь справлюсь.

Одариваю его самым яростным взглядом, на который способна.

—Виолетта, которая Александровна, мне правда некуда идти. В мои планы не входило, что ты нагрянешь сюда в пятницу вечером. Обещаю, херни творить не буду. Мне нужно перекантоваться и подумать, — добавляет более-менее нормальным тоном.

Гипнотизируя его взглядом, пытаюсь определить, правда ли это.

—Можешь спокойно оставить меня здесь, хотя мне приятнее, если ты еще немного побудешь со мной. Я всегда могу выйти через обсерваторию, у меня есть ключи.

—Исключено! Почему не едете домой? — допрос так допрос.

—У меня не самые лучшие отношения с отцом, меня там сегодня не ждут, — старается говорить ровно, без эмоций. —А Макс меня на порог не пустит.

Надо же…. —А Ваши многочисленные друзья?

—Нет у меня друзей!

—А Ваша…, — хочу спросить про девушку, но меня перебивают.

—Виолетта, пожалуйста, умоляю тебя, прекрати обращаться на Вы. У нас с тобой разница пара лет с натяжкой.

—Так дело ведь не в годах, Вильгельм. А в субординации, в правилах, в уважении. Слышали такие слова? — смотрю серьезно. —И потом, мы вроде договорились на Вы, или Ваше слово ничего не значит?

Закатывает глаза: —Упёртый Олененок.

—Что??? — как он меня сейчас назвал!

—Это я вслух сказал?

—Это кто из нас еще упертый олень! — самообладание покидает меня.

Вил закусывает вырывающуюся улыбку.

—Олень и Олененок — это разные животные, Виолетик. На вид — вроде одинаковые, а по смыслу — отличие имеется.

—Тогда ты — лось! Сохатый!

Лед трескается — Вил просто ржет.

—Ладно, упертая! Давай так. Ты меня не выгоняешь, а я, так уж и быть, на занятиях буду обращаться к тебе на Вы. Но в жизни гарантировать не могу. И тебя бы попросил не выкать для успеха коммуникации.

—Да фиг с тобой! На ты так на ты, лишь бы скорее выгнать тебя отсюда. Как же меня достало торговаться с тобой, Вильгельм! — прикладываю руку ко лбу. — Нет ни единого шанса, что ты останешься здесь! Охранник дал мне десять минут, чтобы вернуться, — смотрю на его серьезно. —Давай найдем тебе место для ночлега, если тебе правда уж некуда пойти.

—До сих пор не веришь?

—А разве у тебя не должно быть поместья, двух квартир в центре или хотя бы частного джета, который приземлится прямо на крышу универа? — выдаю.

—Забавно ты себе мою жизнь представляешь…, — грустно усмехается. — Но реальность весьма далека от этого, Виолетик. К отсутствию джета прилагается отсутствие машины, своего угла и заблокированные карточки, — признается Фишер.

То есть он не шутит? Что там за зверь-отец, чтобы ребенка своего выкинуть из дома, пусть даже такого детину? Моя мама до сих пор каждое утро и вечер спрашивает, поела ли я, есть ли у меня деньги…

—Ночевать в универе — очень тупой план, извини за прямоту, Вилли. Поехали, найдем тебе ночлег, — встаю со стула, откатывая его назад под стол.

Фишер поднимает на меня офигевшие глаза, а я вытаскиваю из кармана телефон, набирая Кира.

—Все нормально? — вместо здравствуйте выдает мой гиперопекающий брат.

—Все отлично, Кирюш. Слушай, помнишь мы останавливались у твоего Мишки, когда дом искали? Не знаешь, его квартира все еще пустует? — выдаю свою идею, а сама отмахиваюсь от протестующего Вила.