Мы вместе проводим все три дня, Лена уделяет мне очень много внимания! Мы практически не расстаёмся. Она снова повезла меня в редакцию, познакомила с теми, кому ещё не представляла. Потом села за свой стол и закурила. У неё это получалось очень изящно! Я составила ей компанию, хоть и не курила – надо же быть на уровне!

– Мы удивляемся, как ваши газеты осмелели: даже самые центральные так критикуют существующую советскую действительность, руководителей партии, правительство! Мы в Болгарии только удивляемся, но сами так не смеем писать! Ещё боимся! – сказала она мне. Я привыкла подолгу быть одна, Лена же не оставляла меня ни на минуту! Казалось, что она больше моего дорожила нашей встречей! Но ночевала я теперь в гостинице – надо было и отдыхать от подруги. На следующий день мы снова гуляли по городу, по набережной Дуная под зонтиками. Была непогода, и великая река вздувалась серыми волнами. По ней вверх и вниз сновали буксиры, баржи, катера. Как маленькие щепки! Иногда величаво проплывал большой теплоход, и пассажиры с борта приветствовали нас – им было скучно.

А нам нет. Мы весело болтали.

– Давай я напишу в вашу газету о своих впечатлениях по поездке – какой я увидела Болгарию? – предложила я подруге. – Не знаю, поймёшь ли ты меня, но… у нас же много туристов бывает из Советского Союза. Думаю, что нашим читателям это будет неинтересно! В глубине души я немного обиделась… Лене ничего не стоило опубликовать мой материал, и она мне отказала!

Напоследок мы опять гуляем с Леной по набережной Дуная. Вечер. Сегодня свинцовые воды могучей реки под серым небом кажутся неподвижными. Зажглись первые вечерние огни на противоположном, румынском берегу. Неторопливо отчалил и пошёл вниз по течению буксир. Перед нами – пограничная река, река-труженик, река-легенда, вторая по величине на европейском континенте – после Волги. Река-дорога, проходящая через восемь стран!

Помните песню: Дунай, Дунай, а ну, узнай – Где чей подарок… К цветку цветок, сплетай венок, Пусть будет красив он и ярок! Мы все тогда её пели. Напоследок на перроне я покупаю газету областного масштаба с адресом редакции – она выпускалась тогда в городе Разград. Вот прошли и последние часы на болгарской земле. Поздний вечер… В последний раз обнимаю подругу – она плачет. Мы обещаем друг другу больше никогда не теряться. Лена так искренне сокрушается, что расстаёмся, приглашает снова в гости – а хоть и жить – к ней! Обещает написать о продолжении своего романа с нашим собкором, интересоваться моей жизнью… Я ей верю…Вхожу в вагон… Машу Ленке рукой из окна. Она плачет… Трогаемся… Ура-а-а!

Прилетели-то мы в Болгарию на самолёте, уезжаем – на поезде. А я люблю поезда! В темноте пересекаем широкий Дунай, несколько дней едем по Румынии, Молдавии, Украине, России… Навстречу то и дело попадают косяки журавлей, лебедей, уток. Только стук колёс мешает нам услышать их печальные клики – ведь они покидают родину. А нам весело – переполненные впечатлениями, мы радостно возвращаемся домой, предвкушая встречу с родными! Через два месяца в болгарской газете будут опубликованы мои впечатления о поездке – на болгарском языке. Большая статья получилась – ни одного слова не выкинули! Об этом я, конечно, сообщу Лене. Вот она, газета, лежит передо мной. Пожелтела уже от времени. Статья называется «Приеду сюда летом». Была-то я в Болгарии глубокой осенью, и много от этого потеряла – ни в море, ни в Дунае искупаться не пришлось. Потому решила – в следующий раз приеду непременно летом! Только вот опять прошло много лет, а я так ни летом, ни зимой и не собралась… И с Леной мы снова потерялись. Писала я ей – и о своих потерях, и о приобретениях, но ответа так и не получила. А при встрече болгарская подруга казалась такой искренней… Какой-то неправильный, нелюбопытный корреспондент… Наверное, при встрече она бы опять сказала: «Не знаю, поймёшь ли ты меня…» Нет, не пойму!.. «С глаз долой, из сердца – вон»?..

– Ау-у, Лена Казанджиева из города Русе, откликнись, моя подруга! Ты меня забыла, а мне всё равно интересно – всё ли у тебя в порядке? Мне не потому только интересно, что ты – моя подруга, но и потому, что я – корреспондент! А теперь ещё и, кажется, писатель… Не хочешь порадоваться за меня? Или не можешь? Молчишь… Нет, я тебя не понимаю. А ты поймёшь ли меня, если я снова тебя навещу этим летом? Потому что мне не хватает теперь, когда государственные связи нарушены, не только великолепной пасты «Поморин» и вкуснейших болгарских фаршированных голубцов в банках. Мне, как воздуха, не хватает твоих писем, сведений о друзьях – о тебе, твоей маме, об Ане Смоковой, о Сашке Радевом и о Захаре Дичевом из Габрово! Друзья, я, кажется, иду, наконец, за путёвкой в турагентство, И, похоже, скоро вас разыщу! Вам от меня, давно забытой, но не забывшей, никуда не скрыться! Вы можете не обрадоваться встрече, но я обрадуюсь, если просто узнаю, что вы живы! Будьте живы, пожалуйста, когда я к вам приеду! Этим летом – непременно!..

Моя первая поездка в Пакистан… Чем она мне запомнилась? Не нужно напрягать память – знакомством с Ларисой!

Группа новоиспечённых «бизнесменов» вылетала из Алма- Атинского аэропорта в Карачи. Я прибыла из Петропавловска, знакомых у меня не было. Все кучковались своими компаниями, а мы с некой молодой женщиной были сами по себе, одиночки, ну и прибились друг к другу.

Лариса – симпатичная блондинка лет тридцати пяти. Дома остались двое детей, за которыми будет присматривать подруга. Узнаю, что дочь Ларисы ходит в музыкальную школу, за которую надо платить, а сын увлекается спортом, что тоже обходится «в копеечку». Недельную путёвку в Пакистан за триста долларов Лариса купила на последние деньги. Летит туда во второй раз, надеется заработать денег на содержание семьи, так как мужа у неё нет. Тяжёлые девяностые…

Я совершенно не задалась мыслью – чем она собирается зарабатывать? Меня не насторожило ни это последнее замечание, ни то, что у неё не было сумок и баулов с товарами советского производства, как у нас, которые мы надеялись там выгодно продать или выменять.

Нас долго щупала и пытала таможня – сколько везёте денег, какой товар в сумках, зарегистрировали ли свои золотые колечки и серёжки в декларации? Часы шли за часами, а наша группа никак не могла преодолеть таможенный барьер. Всё казалось сложным до тех пор, пока мы не поняли, что так с нас вымогают взятки.

Дальше дело пошло проще…

А Лариса, пока мы несколько часов стоя маялись в «накопителе», стыдливо придумывая, как «дать» таможенникам, давно прошла по зелёному коридору, помахивая пустой сумочкой, и удобно расположилась на мягком диване международного аэропорта.