Из тепла я снова нырнула в сырость и промозглость. Мокрая одежда прилипла к телу, отчего ветер казался еще более холодным и пронизывающим. Поежившись, я встала под навесом. От дождя он не мог совсем спрятать, но хоть немножко защищал.

Стоя у стены, я обхватила себя руками, стараясь сохранить остатки тепла. Яснара что-то недовольно бубнила, но я уже научилась отодвигать ее на задний план и как бы приглушать. Еще бы понять, как ее изолировать хотя бы временно…

Погода лучше не становилась, а вот мое желание поскорее отогреться чаем или купанием только росло. Ну, ничего. Сейчас подожду пару минут и пойду в свою комнату. Поплачу вволю, успокоюсь и уже завтра смогу выглядеть так, будто все в порядке.

Будто меня не шарахается собственная мать, будто меня не избегает такой же полукровка, как и я. Будто во мне не видят врага народа, хотя я, скорее, жертва предубеждений и чужих страхов.

Я просто хочу нормальной жизни. Но, похоже, это мне не светит никогда.

Дверь открылась. Краем глаза я заметила проблеск чего-то светлого в сгущающейся темноте и повернула голову.

— Рогатая, ты с ума сошла? – в мою сторону уверено шагал Рафаэль. – Я тебя по всему замку ищу, а ты тут влагу впитываешь!

— Дышу воздухом, — улыбнулась я так, как учила Сари. Мило и легко. Идеальное выражение лица, чтобы вежливо сказать «Оставьте меня в покое».

— На мне это не сработает, — Рафаэль хитро улыбнулся и встал рядом, плечом к плечу.

— Что не сработает? – уронила маску я.

— Твои эти лживые улыбки. Думаешь, я за сотни лет не научился их различать? Пойдем. Есть разговор.

Он не дал мне ответить. Взял за локоть и потянул к двери. Пока мы шли, несколько крупных капель сорвались с капюшона плаща Рафаэля и ударились о кончик его носа. Он забавно зашипел и что-то процедил под нос.

— Бурчишь, как дед, — улыбнулась я уже искренне и с удивлением заметила, что эта же эмоция отразилась на лице Рафаэля.

— Я и есть дед, Тиа. Или ты забыла, сколько мне лет?

— Я не знаю, сколько тебе лет, — напомнила, проходя мимо Рафаэля в замок. Он придерживал для меня дверь, одновременно с этим раздраженно смахивая капли с одежды и лица.

— Вот именно. Потому что я сам уже не считаю.

— Старческое слабоумие тебя не пощадило?

Я обернулась, стоя уже в коридоре. Рафаэль прищурился, входя следом, и погрозил мне пальцем:

— Ты осмелела. Нужно нагружать тебя побольше, чтобы не забывала, кто из нас выше по стату…

В этот момент он приблизился ко мне достаточно, чтобы в приглушенном освещении и спокойной обстановке коридора рассмотреть мое лицо. Сначала он удивленно вскинул брови, потом нахмурился и поймал мой подбородок пальцами.

— Что у тебя с лицом? – поворачивая мою голову из стороны в сторону, будто я какая-то кукла, спросил он. – Глаза красные… И опухшие.

— Аллергия, — выдала первое, что пришло на ум.

Рафаэль не поверил. Отвернулся и махнул рукой, прося следовать за ним.

Сначала я думала, что мы идем в общий зал, но мы минули его и направились к лестницам. Потом решила, что Рафаэль отведет меня в свой кабинет, но и к нему мы не повернули.

— Куда мы? – не выдержала я, преодолевая новый пролет.

— Провожу тебя до общей купальни. Хочу убедиться, что ты пошла греться, а не отправилась снова киснуть под дождем.

— Ты же говорил…

В этот момент я заметила, что пролетом выше по лестнице спускается другая служанка. Я сделала вид, что прочищаю горло, кашлянув, и исправилась:

— Вы же говорили, что есть какой-то разговор.

Рафаэль никогда даже не намекал, что его раздражает моя фамильярность. Я давно перешла на «ты» наедине, но при слугах все же следовало соблюдать этикет и правила. Не хватало еще, чтобы поползли слухи… Мне и без того хватает проблем.

— Обсудим, когда отогреешься. Буду ждать в коридоре.

— Тогда постоим там вместе. Купальни слуг работают только утром.

Рафаэль щелкнул языком и резко развернулся. Я в недоумении остановилась, пропуская его мимо, но Рафаэль дернул меня за край плаща, без слов прося следовать за ним.

— Куда теперь?

— А ты как думаешь?

— За ключами от купальни слуг?

Вместо ответа Рафаэль обернулся и демонстративно закатил глаза. Сколько ему там лет? Несколько сотен? А ведет себя, как ребенок!

Другая служанка все еще следовала за нами, поэтому я не высказала вслух свои догадки. Они только укрепились, когда мы свернули в крыло, где находились покои Рафаэля. Служанки рядом уже не было, когда Рафаэль заговорил:

— Слушай, рогатая, я не запрещаю тебе плакать, но в следующий раз делай это не под дождем, ладно?