Это что же?.. А я ить настроился уже, волю в кулак сжал…

За дверью соседнего кабинета заговорили, ручка начала поворачиваться. Я торопливо развернулся и направился в сторону лестницы.

На улице остановился посреди тротуара, фуражку на затылок сдвинул… Ядрёна-Матрёна, а я уж в голове все разговоры прокрутил, как маманю успокаивать буду, как Марту ей передавать, как с Серафимой объясняться… Всё колобком смешалось.

— Дяденька, купите газетку! — рядом остановился мальчишка с пачкой свежих номеров «Иркутских ведомостей». — Новости хорошие! — пацан смотрел на меня против солнца, морща веснушчатый нос. — Объявления…

— Давай, — сунул ему копейку и решительно пошёл к Лизавете. Утром она точно дома. До бати с матерью далеко, с ней хоть пока поговорю, всё-таки старшая.

Лиза, завидев меня, страшно обрадовалась.

— Наконец-то вспомнил, что у тебя родня есть! Пока силком не затащишь, не дождёшься, чтоб в гости зашёл!

Она поскорее усадила меня пить чай в пустой гостиной, покуда четверо её детей самодостаточно веселили себя на детской половине.

— Да вот поговорить с тобой хотел, сестрица.

— А что такое? — Лиза сразу встревожилась, поразительно сделавшись похожей на нашу маман.

— Сложности у меня, видишь ли…

Рассказал я сестрице свою думу тяжкую во всех подробностях.

— И, ты понимаешь, только что готов был немедля на фронт на неизвестное время уехать…

— А как понял, что не поедешь, сразу никаких контрактов не хочется, так? — угадала Лизавета и задумчиво помешала ложечкой в чае.

— Так, — с досадой согласился я. — А придётся. Иначе — что? Ни усадьбы тебе своей, ни подарок приличный невесте подарить…

Лиза стрельнула на меня глазом на слове «невесте» и сочувственно подпёрла щёку ладошкой:

— Может, занять тебе на свадьбу-то, а, Илюш?

— Ну, вот ещё! — отмахнулся я. — После свадьбы жить, знаешь ли, тоже надо. А я долги буду раздавать.

— А дирижабля ваша?

— Та дирижабля пока деньги только кушает. Обслуживание, переоборудование… Когда она начнёт копейку в семью приносить — вилами на воде писано. А кубышка моя уже и дно показывает.

— М-м-х-х-хм-м-м… — протянула Лиза. — Как ни крути, на контракт вывозит.

— Вот и именно. А я на полгода отлучаться ну никак не хочу.

— Ещё бы! Барышня прехорошенькая, да с таким папаней — это сразу деловые связи и всё такое прочее… Партия выгодная. За ней знаешь сколько кавалеров приударять пытались? М-м! Очередь построй, так вокруг дома обмотаются. И не факт, что не будут ещё пытаться.

— Ты мне это к чему говоришь, а, сестрица?

— Сигнализирую! — приподняла брови Лизавета. — Что не кукла тряпошная тебе досталась, понимать надо!

— Так я и понимаю! — я сердито вскочил и заходил пол комнате. — Чё бы я тогда к тебе припёрся, скажи?!

— Да погоди, не метлеси! — Лиза прикусила костяшки пальцев и вдруг потянула к себе газету: — Слушай-ка, Илюшка, а давай мы объявления посмотрим?

— Так там продам-куплю, толку с них…

— И не только! — решительно возразила сестра. — Тут всякое есть, — она начала листать. — О! Даже брачный раздел! Я иной раз люблю что-нибудь здесь почитать. Умора! Смотри, — Лиза засмеялась и начала мне зачитывать: — «19-летняя особа, весьма недурна собой, ищет утончённую и чуткую душу, с которой суждено будет ей пройти рука об руку всю бренную жизнь, миллионера и предпочтительно пожилого. Цель — брак. Адрес: Иркутск, главный почтамт, для №542». Какова, а?! Утончённая натура в поисках миллионера! Или вот: «Молодой офицер желает познакомиться с миловидной состоятельной вдовой, не обременённой детьми. Тайну переписки гарантирует честным словом. Ответит на письмо с фотографией…»

— Лиза, ты мне на что этот паноптикум зачитываешь? Мы что искать хотели?

— А, контракты, точно! Это на третьей странице должно быть…

С полчаса мы с сестрой перебирали объявления. Всё находилось не то. Или оплата смешная грошовая — а я уж к приличному уровню жалованья привык, или на полгода ехать надо, или, к примеру, поступление на постоянную службу требуется. В ту же жандармерию набирают. А при таком раскладе я сразу из военнообязанных выбываю. И, что неприятно, шагоход тоже сразу придётся сдать. Не хотелось бы…

— Давай-ка в ранешних посмотрим? — предложила Лиза и шустро притащила аж две газеты — за прошлую неделю, с вырезанным посередине прямоугольником (расписание театральных постановок) и за позапрошлую, слегка уже пожелтевшую.

Принялись мы с ней штудировать газетки. Опять всё то же! Или на постоянку, или длительный контракт, или…

— О! — выпалила Лиза и потыкала в бумагу пальцем.

— Что?

— Смотри! — она передала мне свою газетку, примяв посередине. — Сразу под складкой.