— Подожди меня здесь. — бросаю уже на бегу, прекрасно понимая, что послушание тут не сработает.

Как ни странно она отстаёт, останавливается, зовёт меня. Я уже в нескольких метрах, пытаюсь что-либо рассмотреть в бликах огня. Аня буквально вцепляется ноготками в моё плечо. Из костра что-то выдвигается, ковыляет невнятная фигура. Она выступает за пределы огня, теперь я вижу – это явно не человек. На полторы головы выше и вдвое шире меня, это имеет на голове только рот в который поместится человеческая голова, и два абсолютно круглых глаза. Это чудовище, покрытое чем-то наподобие чешуи или шкуры, движется на непропорционально коротких ногах, верхние конечности, наоборот, уродливо длинные, болтаются вдоль тела. Прикидываю, что вытянутая вперед лапа может достать до меня или Рыжика, швыряю в чудовище фриз. Грязно-зеленая шкура практически чернеет, но чудовище делает новый шаг в мою сторону.

— Бегом отсюда — ору девушке.

Проверять её послушность некогда, лапа начинает подниматься. Три фриза подряд заставляют чудовище замереть. Держа на ладони два файрбола с его голову, приближаюсь. Скашиваю взгляд на свой нос — всё в порядке, сизый, отливает металлом. Осматриваю чудище буквально с метрового расстояния.

— Краш! — Вопль Рыжика заставляет оглянуться на нее, стоящую в десятке метров, а затем в направлении костра, куда указывала её рука.

Там бредет такая же фигура. С разгона тараню плечом первого монстра и, как только он опрокидывается в костер, швыряю вслед оба огненных шара. Я не учитываю собственной инерции и оказываюсь среди языков пламени, вокруг меня уже не пятиэтажки а холмы и какие-то ни на что непохожие наросты. Впереди полыхает кучка из двух туш. В мою спину врезается нечто, я, не придумав ничего лучше просто отпихиваю её собственным задом и выхожу следом.

— Дура! — Ору на сидящую на земле Аню. — Это твоя послушность?

— Потух. — Она спокойно поднимается.

Я оглядываюсь, на месте костра еще светится пара быстро гаснущих угольков.

— Ты можешь наказать меня, — это говорится мягко, абсолютно спокойно и всерьёз, в её голосе едва ли не просьба, — как захочешь. Хочешь, сейчас ударь.

Она закрывает глаза. Открывает, когда я грубо сжимаю её в объятьях.

— Ты серьёзно?

— Я не послушала тебя, провинилась. — Видит, что я молчу, не зная, как реагировать, продолжает. — Я испугалась, что останусь тут одна. Это хуже, чем любое наказание.

Не нахожу ничего лучше, закрываю её рот поцелуем, проникаю языком в её рот, чувствую, как она начинает отвечать мне, возбуждение охватывает её. Я отстраняюсь и смотрю в обиженное взволнованное лицо.

— Вот твоё наказание. — Разворачиваюсь и иду. Догоняет она меня метров через десять.

— Лучше бы ударил. — заявляет грустным голосом. — А ты жестокий.

— Не передумала со мной дружить?

Она молчит. Вызываю усилием воли щит голема. Стучу кулаком по щеке.

— На что похоже?

— Металл?

— Ты так можешь?

— Нет.

— А так? — Зажигаю файр в руке. — Если ты рядом со мной в опасности, о ком я буду больше беспокоиться?

— Прости, пожалуйста. — Она замирает на минуту, закрывает глаза, затем всем телом прижимается ко мне. — Господи, как теперь от этого избавиться?

— Что такое? — Обнимаю её и глажу по голове.

— Если я эту суку встречу, убью. Я почти не могу себя контролировать, так мне хочется, чтобы ты меня побил. — На её глазах выступают слёзы. — Неужели это навсегда?

— Нет. Но она ломала тебя четыре года. Так что быстро это не забудется.

Слёзы текут по её лицу, а губы беззвучно шевелятся.

— Этого всего я не замечал, пока мы были там. — Вытираю эти слёзы.

— Там как-то страх был постоянным и мне было немного легче, а когда спокойно, страх накатывает волнами и каждый раз делает из меня собачку. — Она прячет лицо у меня на груди. — Этот страх появляется часто даже просто так, из ничего.

Беру её за руку, идем дальше, но она снова останавливается.

— Ты невнимательный. Ты указал пальчиком и я пошла, ты предложил мне раздеться и я это сделала. — На мой вопросительный взгляд продолжает с торжествующей улыбкой: —Но там было по-другому: это сделала тогда не послушная собачка, это сделала я потому, что мне этого захотелось.

Дэн.

Макс безнадежно машет рукой.

— Мы только вошли во двор управления, он из окна нас увидел. До дверей не дошли, услышали выстрел. Все, Яшка говорит, можно не торопиться.

— Застрелился? — Серега умостился в сторонке, на подоконнике. — Даже не пытался выкрутиться, за жизнь не цеплялся…

— И это генерал, не мелкая фигура. — Ольга смотрит на Буяна. — Ты говорил, смог в лесу расспросить его помощника?

— Все, что тот сказал, генерал должен был лишь доставку до границы обеспечить. Так что в этой схеме генерал – не такая уж и фигура.

— В рассказах девочек фигурируют клубы в разных городах, описания парней смутные, но явно разные, везде наркотики. — Оля что-то черкает в блокноте. — На одну напали вообще в чистом поле и она не видела и не слышала ничего. Хотя то, что она одна такая, скорее говорит, что она случайно под руку подвернулась. Чётко отработанная схема, которая выглядит примерно так: к одиноким девушкам цепляется парень или компания, угощают выпивкой с наркотиком. Стоп. Как девушку можно незаметно вынести или вывести из клуба?