А то соседка из дома напротив, оставив восьмилетнего сына на мужа, может поехать в Питтсбург навестить брата, который не ладит с женой и гуляет на стороне. В самолете она влюбляется в молодого программиста, уходит от мужа и уезжает с любовником на остров Барбадос. Придумайте остросюжетный, желательно трагический конец. Например, пусть она бросится под поезд компании «Амтрак». В литературе еще не встречалось.

В умелых руках любой пустяковый семейный конфликт может послужить сюжетом. Скажем, приезжает студент из Гарварда в Сан-Франциско на каникулы, и узнает, что его отец скоропостижно умер, а мать также скоропостижно вышла замуж за дядю. Молодой человек подозревает неладное, да и приятели его науськивают: нечего чикаться, пореши их и дело с концом. Но наш герой тянет резину, ставит спектакли и ходит к психиатру…

А то еще за углом две дочери-стервы выгнали из дому старого, беспомощного отца… Слава богу, у третьей, младшей дочки, оказалось доброе сердце.

Большим успехом пользуются романы из жизни военных. Например, один лейтенант спустил свои денежки в Лас-Вегасе и влюбился в горничную отеля, бабушка которой знала тайну игры в 21. Он явился к бабке по-хорошему, просто разузнать, как отыграться, а она — возьми да и помри с испугу… Или сержант пограничных войск закрутил роман с мексиканкой. Бесстыжая занималась контрабандой наркотиков и изменяла ему с ковбоем…

Как видим, сюжеты — не проблема, они всегда под рукой. Главное, правильно выбрать тему. Наиболее животрепещущей темой является л ю б о в ь, в особенности — любовь к себе. Современная литература шагнула далеко вперед в раскрытии этой темы. Сергей Довлатов утверждал, что Шекспир сегодня не тратил бы свой талант на такой тривиальный пустяк, как «Ромео и Джульетта». Он создал бы эпическое полотно под названием «Это я, Вилечка».

Не гнушайтесь советами друзей. Ведь слава все равно достанется вам. Например, один курчавый знакомый (кстати, из негров) подсказал Гоголю тему и сюжет «Ревизора». Гоголя знает весь мир, а кто слышал о его приятеле?

Одним из существенных компонентов писательского мастерства являются – язык и стиль. В современной прозе очень популярен мат. Некоторые прозаики достигли в употреблении мата истинной виртуозности. Но, как это часто бывает, оторвались от народных масс. Повсюду слышатся жалобы, что мат современной прозы усложнен, рассчитан на интеллектуалов и не доходит до простого народа.

Соблазнительно, конечно, переключиться на английский мат. Не поддавайтесь искушению. Английский мат прочно вошел в литературу пятьдесят лет назад. Используя его, вы рискуете плестись в обозе. Мой совет — освоить мат не оправившихся от каменного века народов Верхней Вольты и Бельгийского Конго. Им вы можете украсить блеклую речь толпы одесского Привоза.

Наконец, произведение закончено. Что делать дальше? Звонить в издательства? Нести в издательства? Посылать в издательства? Не советую ни того, ни другого, ни третьего. Даже если вы и ваша семья уверены в гениальности написанного, очень трудно сказать о себе: я — талантливый, практически, гениальный неизвестный писатель. Для этого существуют литературные агенты. В их обязанности входит звонить, писать и бегать. За услуги агенту причитается 15 процентов вашего гонорара. Например: вам заплатили за рассказ 30 долларов. Вы должны 4 доллара 50 центов отдать агенту. Не огорчайтесь. Зато он, а не вы, заплатит 250 долларов за телефонные переговоры, обеды с редакторами и почтовые расходы.

Идеальным разрешением проблемы являются личные связи. Закрутите роман с дочерью или сыном редактора, а еще лучше — с самим редактором. Но и тут имеется загвоздка. Романы, как известно, не вечны, и от любви до ненависти — один шаг. Лучше на редакторе жениться, но надежнее всего — родить и вырастить редактора. Тут ему так просто не отделаться. Если вы и впрямь решили связать свою жизнь с редактором, не хватайте первого попавшегося. Проверьте родословную. Лучшим редактором является тот, у которого дядя или тетя заседают в Нобелевском комитете.

Невредно напомнить, что путь к славе в значительной степени зависит от прессы. Достаточно одной фразы маститого литературоведа: «Эта штука посильней, чем „Фауст“ Гете», — и бессмертие у вас в кармане.

Закончить перечень литературных советов мне хочется цитатой из классика. Как-то раз, кося на приусадебном участке траву, Лев Николаевич оперся на косу, вытер взмокший лоб и сказал дворнику Карташову: «Вот тебе, Тимофеич, мой добрый совет:

Если можешь не писать – не пиши».

Я собираюсь рассказать здесь историю, в которой Довлатов повел себя, как благородный рыцарь, вставший сразу на защиту трех человек: Горького, Маяковского и моей мамы, писательницы Надежды Крамовой.

Маме в юности очень повезло. Она дружила или была знакома со многими блистательными представителями русской литературы, в частности, с Гумилевым, Ахматовой, Горьким, Маяковским, Зощенко, Евгениeм Шварцем, Виктором Шкловским, Борисом Эйхенбаумом, Михаилом Козаковым (старшим) и другими. Мама охотно рассказывала в компаниях о тех временах и встречах, а я все уговаривала ее написать об этом, понимая, что она почти что «последняя из могикан». Мама говорила «успею» и, в конце концов, уже в 90-х годах, написала книжку «Пока нас помнят», вышедшую в издательстве «Эрмитаж». Ее рассказы — «Неизвестное об известных» — были опубликованы в «Новом русском слове», «Новом журнале», «Бостонском курьере», «Русской мысли» в Париже, в журнале «22» в Израиле и других изданиях.