– Отлично! – сказал он, выхватывая конверт и доставая письмо. – Что у нас тут… ах, чёрт! Эй, бросайте смазку! Экстренный вызов, код 7!

– Что за код…

Лилия не дождалась ответа, дверь захлопнулась перед носом. Расстраиваться смысла не имело, она воспользовалась случаем и проскользнула по коридору, который вывел к ангару. И вуаля! Никто не охранял ворота, да и дверь слегка приоткрыта!

Она прошла несколько шагов и услышала громкий голос мужа, доносившийся из открытой комнаты. Резко затормозила и прижалась к стене, словно собиралась просочиться сквозь неё. Паника, подобно хищной птице выпорхнула из ниоткуда, готовясь разорвать душу.

– По-вашему это нормально? – бесился Томас Ланге. – Немецкий солдат обязан строго придерживаться устава!

Лилия подобралась к проёму и осторожно выглянула. Муж держал в руках кипу фотографий обнажённых женщин и тряс перед лицами солдат. Те выглядели до смерти напуганными, в то время как Томас наслаждался своим триумфом, приоткрыв рот в широкой ухмылке.

– Вы здесь для того, чтобы служить Рейху, а не для того, чтобы по ночам на сиськи пялиться! – крикнул Ланге. – Это я конфискую, а вас ожидают штрафные санкции, ребята. Готовьтесь, с кухни не вылезете!

Лилия проскочила мимо комнаты и ворвалась в ангар. Здесь царил мягкий полумрак, она едва не столкнулась с какой-то тележкой. Глаза быстро привыкли к темноте, где-то должен быть тумблер.

Пальцы ощупывали стену возле дверей, но находили лишь шероховатый бетон. Какое невезение! Оказаться у цели, пройдя такой путь, наполненный страхом, а в итоге…

Послышался щелчок, лампы на потолке вспыхнули, ослепляя Лилию. Она скрыла лицо в ладонях, услышала громкий топот и голоса в коридоре. Это конец, её заметили, сейчас поймают!

Но просто так прыгать в объятия мужа она не собиралась. Ринулась вглубь ангара, спряталась за громадным ящиком, со свастикой на поверхности. Выглянула и рассмотрела громадный аппарат в форме перевёрнутого блюдца, занимавший центр помещения. Он выглядел идеальным, без единой царапины, отливавший серебром в лучах света.

В ангар вошла группа учёных в белых халатах. Их сопровождали солдаты, сам Томас Ланге встал возле проёма, казалось, корабль его не интересовал. Значит, был здесь и раньше, и не единожды.

– Приготовьте всё к прибытию Рихтера, - сказал Вельц, проходя к аппарату. – Возможно удастся оживить корабль без включения главного двигателя.

Три человека исчезли в корабле, просунувшись сквозь круглое отверстие в обшивке, бывшее чем-то вроде люка. Солдаты разошлись, Ланге пошёл в сторону Лилии, глаза рыскали по сторонам, ноздри расширялись. Он походил на ищейку, что вынюхивает преступника. Он не мог знать, что жена рядом, стоит протянуть руку. Но этот сукин сын всё чувствовал, обладая поразительной интуицией.

Лилия оглянулась, в поисках нового укрытия. Ничего примечательного, одни лишь мелкие ящички, странные приборы, куски металлолома. Ближайший погрузчик в десяти метрах, её точно заметят.

Вляпалась Лилия, это конец. Она вспотела, сердце вырывалось из груди, руки дрожали.

В тот момент, когда до укрытия оставался метр, Томас неожиданно остановился. Оглянулся и крикнул:

– Лейтенант Хоффман! Чем обязан? Вас никто не вызывал!

– Ланге, не забывай, что я заместитель штурмбаннфюрера, моя обязанность, чтобы здесь не торчало лишних людей!

Лилия осторожно выглянула из укрытия. Муж отошёл к высокому и статному мужчине, о котором вечно отзывался с недовольством. Клаус Хоффман являлся образцом немецкого офицера, и хоть звание лейтенанта принадлежало обоим, Томасу приходилось подчиняться ему. Доверие и уважение Рихтера были на стороне Хоффмана, который не вызывал в Лилии вообще никаких эмоций. Он часто появлялся в приёмной, но кроме вежливых кивков, иногда слов «Здравствуйте», ничем не выдавал своей заинтересованности в стенографистке. Такое чувство, что относился к ней как к образцу мебели, механизму, сросшимся с печатной машинкой. И казалось бы, ей-то какая разница? Но женское самолюбие штука странная, если кто-то не обращает внимания, то появляется зуд.

– По-вашему, я посторонний? – буркнул Ланге, едва сдерживая гнев.

– Не принимай на свой счёт, - ответил Хоффман, - просто здесь моя вотчина, а тебе следует заниматься караулом. Какого чёрта снял моих людей с охраны ворот?

– Мне следовало поддержать дисциплину! Если бы вы знали, чем они занимаются, когда…

– Бог ты мой, Ланге! Не будь ханжой! Они ведь мужчины, что с того, что им хочется посмотреть на голых баб в свободное время? Я ни разу не ловил их с картинками во время несения службы!