Шрифт:
Не отпущу. Мой он.
Глава 46.
– Свят, ты как? – подлетает к нам Гордей.
– Нормально уже. Тряхнула меня эта сука не хило! Я увидел у неё в руке какую-то банку и выбил её, а эта тварь шарахнула меня другой рукой. Я даже не понял, как это получилось, – трясёт головой Свят.
– Спасибо тебе, друг, – хлопает Гордей его по плечу. – Если бы не ты…, – качает головой.
– Не благодари. Лучше постарайся, чтобы эту больную упекли за решётку. Она уже явно перешла все границы.
– Ей и так тюрьма светит. Она приходила ко мне, просила денег, чтобы откупиться. Я не дал. Думаю, тебя она искала по тому же поводу, но заранее поняла, что ничего не получит. Поэтому и решила отомстить. Ну и чердак у неё, кажется, окончательно потёк. Нормальный человек до такого точно не дойдёт. Может, падение с балкона сказалось, а может, просто мозги отказали от алкоголя и прочей дряни.
– Видимо. Аня как?
– Нормально. Она даже ничего понять не успела. Я её сразу увёл. Маш, а ты? – смотрит с беспокойством Гордей.
– Я за Свята переживаю. Где скорая?
– Я пойду, узнаю.
Гордей уходит.
– Маш, всё нормально, – убеждает Свят.
Но я вижу, краски всё ещё не вернулись на его лицо, пальцы подрагивают. Прикладываю руку к его груди. Сердце колотится мне в ладонь, как сумасшедшее.
– Ненормально. У тебя сейчас сердце стучит почти как у меня при приступе!
– Конечно, малышка, – притягивает меня ближе, целует в висок. – Это оттого, что ты меня обнимаешь. Изголодалось за лаской моё сердце, понимаешь?
– Это шутки, по-твоему?
– Нет, ну что ты. Я не шучу. У меня давно сердечная болезнь, и она таблетками не лечится, – улыбается. – Давай проверим. Ты поцелуй, и всё пройдёт.
– Дурак ты!
Но целую. Как ему отказать?
И невольно уплываю от нежности и щемящих чувств в груди.
– Вот, уже лучше, – шепчет Свят. – Давай мы ещё дома приложим тебя к самым больным местам, м?
Уводит мою руку к себе под пиджак, где-то в опасной близости от паха.
– Вот здесь, очень болит, – делает несчастное лицо.
– Филатов, знаешь что! – отнимаю возмущённо ладонь.
Но меня ещё немного отпускает. Хоть и здравые мысли о всё ещё нерешённых наших проблемах тоже возвращаются.
– Тебе теперь только лежать! Мне всегда врач именно это советовал. Так что – не надейся.
Приезжает скорая. Врачи осматривают Свята, хоть он и сопротивляется. Но я не позволяю ему сбежать.
В итоге врач обнаруживает нарушение сердечного ритма.
– Это серьёзно? – вклиниваюсь в разговор.
– Нет, не переживайте, – улыбается врач. – Отлежится пару дней и будет как огурчик.
Мы едем домой на такси. Я прижимаюсь щекой к груди мужа. Слушаю, как бьётся его сильное, противоречивое сердце. Наслаждаюсь этим звуком, но не могу унять тревоги.
– Маш, всё хорошо, – гладит меня по спине. – Не вибрируй. Успокойся.
– Не получается, – вздыхаю я.
– Что тебя беспокоит сейчас? – заглядывает в глаза мне.
– А знаешь, – невесело усмехаюсь. – Я немного понимаю Наталью.
– В смысле, – хмурится Свят.
– Я бы тебя тоже не отпустила, наверное. Если бы мы расстались. Точнее не так, если мы расстанемся когда-нибудь.
– Маш, – тут же напрягается Свят, – ты обещала озвучить своё решение после свадьбы. Но мне показалось, что… оно не про расставание. Наоборот.
– Да, я не могу с тобой расстаться. Мы не будем разводиться, – чувствую, как Свят выдыхает, его плечи немного расслабляются. – Но я не обещаю тебе лёгкой жизни. Нам что-то придётся делать с теми проблемами, которые обнажила вся эта ситуация. И это будет трудно.
– Я тебе об этом и говорил в последний раз, – прижимает он меня крепче, – медленный путь в гору, помнишь?
– Да. И нам придётся его проделать вместе. Легче было бы расстаться, но… Я не могу тебя отпустить. Я не хочу превратиться в Наталью.
– Поверь, Маш, тебе это не грозит, – выговаривает со злой улыбкой. – Ты думаешь, она всё это делает из-за любви к бывшему мужу?
Киваю.
– Ты глубоко ошибаешься. Наталья любит только себя. Бесит её потеря статуса и источника финансирования, не более. Ну и ещё, уязвлённое самолюбие. Она ведь считает себя роковой женщиной, королевой. Как это её посмели бросить, променять на молоденькую простушку! А на деле она больная на голову развратная тварь, которая уже давно потеряла берега.