– Отстал ты от жизни, дорогой. Это уже прошлый век. Пей, – тянет стакан с хитрой улыбкой.

– Ну хрен с тобой. Твоё здоровье!

Выпиваю залпом, морщусь. На вкус редкостная пакость. Откидываюсь на диван, жду, когда меня унесёт в счастливые дали беспамятства.

Седой же садится за стол, начинает копаться в каких-то бумагах, что-то листает в планшете.

Меня вырубает. Но и во сне я всё равно плаваю в ядовитом киселе из болючих чувств. Что-то доказываю этой предательнице, требую… Потом зажимаю её у стенки, трахаю жёстко, но в какой-то момент не выдерживаю и всё равно сваливаюсь в нежность, сопливые какие-то признания…

Самому от себя тошно! Ты ещё слёзы начни лить! Всё! Забыть её, выдернуть из себя с мясом, перечеркнуть!

Раздражённо кручусь на диване. Какая-то хреновая дурь у Седого! Не берёт вообще.

Продолжаю плавать на границе беспокойного сна.

В себя прихожу от бешеного рёва Седого.

– Сука! Как?! Мать вашу! Опять он! Откуда! – стучит кулаком по столу.

Моргаю, пытаясь понять, где я вообще, и что здесь делаю.

– Ты чего?

Седой бегает по кабинету с планшетом в руках, тут же разговаривая с кем-то по телефону.

– Ну что? Взяли урода? Сюда тащите!

– Ой, Эдик, – снова прикрываю глаза. – Опять прессуешь кого-то? Можно потише. Не надоело тебе, а?

– Так это я не по работе, – падает на диван рядом, отбрасывая в сторону планшет. – Дочка моя нервы мотает. Хочу её за границу отправить, нормальный ей там вариант с учёбой присмотрел. И она вроде хотела, а потом влюбилась, понимаешь ли! Упёрлась рогом, не поеду и всё! И в кого влюбилась-то. В сынка моего заклятого врага! Того, кто меня под ментовской каток кинул и перед серьёзными людьми подставил. И сейчас продолжает топить.

– Ну а сынок чего? – спрашиваю лениво, потому что сейчас чужие проблемы мне вообще до звезды. Свои бы разгрести как-нибудь. – Такой же как папаша? Или, может, нормальный пацан?

– Да где там! – психует. – Тоже мутный, пиздец. Но упёртый. Я его уже предупреждал, подойдёшь к Милане, урою!

– Ладно, пойду я, – встаю, потираю ноющие виски. – Не буду мешать. Кстати, дурь твоя бестолковая. Вообще не вставила.

– Нормальная дурь у меня, – смеётся. – Вон, банка стоит, видишь?

На тумбочке стоит упаковка сорбента. Кручу её в руках, открываю, нюхаю.

– Это чё за прикол? – туплю я.

– От отравления тебя спас, дебила. Нехрен из-за этих баб печенью жертвовать и мозги кислотой сжигать. Они тебе ещё пригодятся.

– Сука, вот какой из тебя друг, а? Я нажраться хотел, а теперь мне чё, загнуться трезвому? – психую я.

– Не загнёшься. Вот, проспался часа три, сейчас уже на человека почти похож. Спасибо мне потом скажешь. Да, и долг я этой, твоей несостоявшейся родственнице, прощаю. А то хреново как-то с твоей женой вышло. Я хоть и не знал, но не по-пацански как-то.

– Да пофиг уже. Я пойду, разбирайся тут сам. Мне своих проблем выше крыши.

Выхожу, иду по коридору к лестнице, но тут торможу. Навстречу мне двое мордоворотов тащат того, кто никак не должен быть здесь. У него же невеста и свадьба скоро! И это точно не дочка Седого!

– Ты? – перехватываю за шкирку Игоря.

Тот лупает на меня удивлённо. Бледный, всклокоченный, явно уже слегка помятый мордоворотами.

Охрана нервная, взведённая, тащит его дальше в кабинет Седого, а я резко разворачиваюсь.

Это что ещё за мутные истории? Пожалуй, у меня тоже есть парочка вопросов к этому донжуану недоделанному!

Глава 44.

Игорька вталкивают в кабинет и кидают прямо к ногам Седого. Тот с размаху лупит его кулаком в живот, мажорчик сгибается пополам, падает на стул, а Седой хватает его за светлую гриву и шипит ему в лицо:

– Что ж ты за непонятливый сучоныш, а? Это тебя папенька подослал?

– Папенька к вам подослать может только киллера! – скалится Игорёк. – Если меня тронете.

– Ой как страшно! – кривляется Седой. – Да только слышал я, что папаша твой вдруг серьёзно занемог. Думаешь, не знаю, что он из страны уже завтра свалит?

– И чего же вы тогда так боитесь? Оставили бы нас с Миланой в покое!

– Ага, чтобы ты ей голову задурил? Милана поедет в Англию! И жениха я ей найду нормального.

– Лощёного лондонского аристократа? – оскаливается мажор. – А со своей родословной что сделаете? За бабки найдёте в своём роду вшивых князей?

– А это не твоё дело, щенок!