Шрифт:
— Нравится? — в ужасе гляжу на подругу, — как минет может нравиться?
— Так и может — фыркает она, — мужикам же нравится лизать нас. Вот и многим женщинам нравится сосать. В конце концов, ты же делаешь приятно любимому.
Во все глаза таращусь на подругу. Она так спокойно говорит о столь смущающих вещах!
— Но он же пахнет, Юль…
Подруга прыскает. Ржет аж до слёз.
— Чем? Понимаешь, если мужчина чистоплотный и запах его тела тебе нравится… тебе же понравилось, как твой любовник пахнет?
— Да… — блею.
— Воот! А член сам по себе ничем не пахнет. Если мужчина моется и следит за собой, то и «там» у него всё в порядке. А что?
— Просто я… — кусаю губы, — написала ему, что сделаю ему… это вот… минет.
— Ну и сделай. Почему нет? Чем сегодня займемся? Может, в кафешку сгоняем?
— Мне нужно сегодня навестить маму.
— Поехали вместе! А потом скатаемся, мороженку поедим? Что думаешь?
— Давай! — улыбаюсь.
Телефон включать боюсь. Мне жутко стыдно за ночной порыв. А вдруг Абрамов там смеется? Неумеха, девственница, решила минет делать. Смех, да и только! Я член-то мужской вживую никогда не видела! Но желание пообщаться с мужчиной побеждает. Перебарываю себя.
Включаю телефон.
Аноним: доброе утро, Яна.
Эээ… и всё?
Яна: доброе.
Он прочитал то сообщение. Отмечено прочитанным. И ничего не ответил! Мамочки! Что подумал обо мне?! Что я извращенка последняя?!
Рву волосья на голове, жалея, что вообще решила поднять эту тему.
— Ты чего такая белая-то? — спрашивает Юлька, — привидение увидела?
— Ну… он ответил, — бормочу, — но ничего по поводу моего ночного… эм… порыва.
— И ладно. Уверена, он лежал перечитывал и дрочил, — ржёт она.
— ЮЛЯ! — возмущаюсь, — вот нифига ты не помогаешь!
— Успокойся, — она берет меня за руку, — твой аноним в восторге от твоих желаний, зуб даю.
— Точно?
— Да. Любой мужик будет счастлив, что его девушка хочет приласкать его «дружка». А теперь забудь о нём и поехали в больницу. Заодно купим твоей маме вкусняшек.
Я очень благодарна Юльке, что она со мной сейчас. Мы едем к маме.
В больнице ко мне относятся очень тепло. Интересно, это тоже аноним попросил?
Мама отдыхает. Вся такая худенькая, маленькая. Но на щеках уже румянец играет. Я всеми силами стараюсь не показывать ей своего смятения. Но мама есть мама…
— Ян, — спрашивает она, когда Юлька уходит в больничный кафетерий за чаем, — ты влюбилась?
Замираю.
— Что? С чего ты взяла, мамуль? — поправляю её подушку.
— Ты постоянно смотришь на телефон. Нервничаешь. Или что-то случилось, или ты влюбилась в мальчика.
В мужчину куда старше… в своего преподавателя. Но не готова сейчас это с мамой обсуждать Абрамова. А вот про горе-папашу рассказать придётся. Вдруг он к ней заявится?!
— Мам, ты только не переживай, ладно? Тут отец объявился…
В её глазах появляется печаль. Она вздыхает. Накрываю мамину руку.
— И что он хочет? — тихо спрашивает.
— Денег. Увидел, что мой канал начал развиваться, — опускаю взгляд, — мамусь…
— Что?
— Он сюда не притащится! — сжимаю руки в кулаки, — слово даю.
— Милая… — вздыхает она.
— Я всё сделаю, чтобы это ничтожество вообще больше к нам не подошло, — цежу сквозь зубы.
— Он твой папа, Яночка. Просто он не справился, — почему-то она его оправдывает.
— Нет мам! — восклицаю, — он нас бросил! Тебя бросил! Из-за того, что придётся поддерживать и тратиться. Это низко и гадко!
— Яночка…
— Нет! Даже не смей думать о том, чтобы оправдывать его! Мы теперь одни, и справимся сами… — с трудом сдерживаю слёзы.
— Простите! — в дверной проём просовывается голова медсестры, — к вам посетитель!
Глава 14
Яна
— А ты что тут делаешь?! — вскрикиваю, увидев на пороге бывшего.
Пашка стоит, а мне хочется его спустить с лестницы. Он-то что тут забыл?!
— Здрасте, — улыбается от уха до уха, а я хватаюсь за вазу, — это вам!
Протягивает маме пышный букет. Она аж краснеет вся. А я знаю, как эта зараза умеет пыль в глаза пускать. Но также я отлично помню, как он трахал нашу Батягину прямо в аудитории.
Меня аж передергивает.
Но понимаю, что маме лучше не переживать. Так что ставлю вазу обратно и сую туда Пашкин веник. Потом незаметно выкину.