— Нет, мэм.

Когда больше никакой информации не последовало, я сказала: — Да. И здесь есть названия, которые я давно хотела прочитать.

Центральными предметами мебели были два шезлонга. — Я могла бы проводить здесь свое свободное время.

— Это было… — Графиня покачала головой, не закончив предложение. —Мистер Лучано ценит тихое спокойствие своей библиотеки. Это его побег.

— Значит, эта комната была построена для него.

Графиня повернулась ко мне с недоумением в глазах. — Да, конечно. В конце концов, это его дом.

Я подошла к длинному стеклянному шкафу, слегка выступавшему из одной из стен книжных шкафов, и заглянула внутрь. Это напомнило мне что-то из музея. Внутри стеклянного ограждения располагалась эклектичная коллекция. Антикварное оружие, яйца Фаберже, статуэтки, марки и монеты.

— Мистер Лучано — коллекционер редких и красивых вещей, — сказала Графиня перед выходом из библиотеки.

Ее комментарий напомнил мне слова Арианы. Мой сын — своего рода коллекционер. Ты должна знать, что мы рады, что он наконец решил забрать достойную женщину.

Я теперь часть его коллекции?

Экскурсия продолжилась на кухне. Армандо сидел на высоком табурете у барной стойки с недоеденным бутербродом на бумажной тарелке и стаканом чая со льдом.

— Миссис… — Армандо улыбнулся. — Каталина , твои вещи наверху.

— Спасибо.

Лицо Графини выражало недовольство использованием моего имени. — Мистер Лучано был бы недоволен.

— Все в порядке, — сказала я. — Я предпочитаю свое имя.

— Мы называли Джози… — Армандо остановился, как будто осознав, что сказал слишком много.

Графиня стала выше. — Миссис Лучано — жена господина Лучано. Она заслуживает уважения.

Я повернулась к Армандо. — Спасибо, что уважаешь мои пожелания. Мы оставим жену до прихода Дарио.

— Ты голодна? — спросила Графиня. — Я должна была спросить, когда ты приехала.

Я подошла к холодильнику и открыла двойные дверцы. — Я уверена, что смогу что-нибудь сделать…

Графиня громко выдохнула. — Ты готовишь?

— Да, — я повернулась к ней, демонстрируя свою лучшую улыбку. — Я училась у повара моей матери. Мне нравится готовить и печь, — я посмотрела на Армандо, задаваясь вопросом, не наступила ли я Графине на ногу. — Но если ты хочешь приготовить мне что-нибудь, чтобы продержаться до ужина, я могу подняться наверх и найти главную спальню.

— Я могу принести тебе обед наверх. Я уверена, ты хочешь распаковать вещи.

Армандо вытер губы салфеткой и встал. — Я могу показать тебе.

— Спасибо.

Идя рядом с ним, я последовала за ним вверх по парадной лестнице. Мой вопрос о Джози вертелся у меня на языке. Он свернул в коридор направо. В конце коридора были две закрытые двери и несколько приоткрытых двойных дверей. — Это твоя комната.

— Армандо? — спросила я, когда он начал уходить. — Мне кажется, или Графиня недовольна присутствием в доме еще одной женщины?

Выражение его лица изменилось, как будто он решал, что он может и не может сказать мне.

— Может быть, я слишком чувствительна.

— Не мне говорить тебе, что должен делать господин Лучано.

Мой нос сморщился. — Графиню привлекает Дарио?

— Нет, — быстро ответил он. — Мистер Лучано был в отношениях много лет. Графиня глубоко заботилась об этой женщине.

Джози.

— Он порвал с ней отношения из-за меня, этого брака? — возможно, он тоже не имел права голоса в нашем профсоюзе.

— Нет, мэм. Она ушла.

Мои глаза широко открылись. — Ушла?

— Она скончалась.

— Ох, бедный Дарио.

— Ты не расстроена, что здесь жила еще одна женщина?

Я?

— Нет, - честно ответила я. Все начало складываться воедино. — Любовные романы, два шезлонга…— я встретилась с широким взглядом Армандо. — Это были для нее.

Он кивнул.

— Это была та Джози, о которой ты говорил?

Армандо стиснул челюсти. — Я не должен был…

— Сегодня я не впервые слышала ее имя, — перебила я. — Сестра Дарио упомянула о ней. — он выглядел освобожденным. — Как давно умерла Джози? Она была больна?

Его беспокойство быстро вернулось. — Пожалуйста, поговори с мистером Лучано. Это его история, которую он должен рассказать. Я хотел, чтобы ты поняла Графиню. Она открыла свое сердце, и оно было разбито. Можно сказать, она боится оружия.

— Они никогда не были женаты?

— О нет, семья никогда этого не допустит. Миссис Лучиано это категорически не одобряла.