— А, ну то есть как только тебе вернули свободу, ты во все тяжкие пошел? Кента кинуть — милое дело. Можешь еще пойти поубивать кого-нибудь. Тоже запрещено было же! Соскучился, наверное, по этому делу, а?

— Какой ты нытик, — даже по голосу было понятно, что Дауд брезгливо морщится. — Задрот. Кента кинуть, слова-то какие. Сегодня кенты, завтра менты.

— Я хотя бы не крыса!

— А я крыса. Я гуль, оборотень, нежить, хрен знает кто. Чего ты от меня хочешь? Чтобы я вас, людей, вечно ублажал? Нахер идите.

— Сопли по всему жалу размазал со своими «люди, люди, люди», но нытик я! — хмыкнул Руслан.

— Да я вас всех убить поклялся вообще! До последнего. Мужчин, женщин, детей, стариков. Всех! Я подыхал с распоротыми кишками в руках и клялся, что отомщу! Никого не пожалею. И я тут последний буду. — Он постучал по рулю кулаком. — Я тут буду, когда от вас ничего не останется! Я увижу, как последний из вас дохнет!

— А, ну это все меняет, я ж не сразу понял, чего ты людей осуждаешь, — иронично протянул Руслан. — А ты завидуешь! Тебе нельзя врать, убивать, что там еще, я не знаю. А им можно. Но теперь-то — ух блять! Ты всем покажешь! Удачи в соревновании на гниду. Первое место займешь. Хуже любого человека будешь, гарантированно. Вперед. Твой свободный выбор — свободно превратиться в говно. Меня только довези до Шемахи. Ну или где там Амина шлялась.

Дауд ничего не ответил. Молча выкинул сигарету и прибавил газу. Руслан зачем-то отвернулся, будто не хотел смотреть на собеседника.

Завибрировал телефон, но Дауд не взял трубку. Руслан вспомнил про свой разряженный смартфон, хотел было зарядить, но не стал. Не хотелось спрашивать Дауда, есть ли тут нужный провод. Обойдется без удовольствия наблюдать его немощные попытки найти что-то на ощупь.

Ехали молча. Проселочная дорога сменялась асфальтом, потом снова возвращалась. В какой-то момент они даже пересекали реку вброд. Дауд, судя по всему, не хотел ехать по трассе, где их могла остановить полиция. Неважно, специально или случайно.

Дауду постоянно кто-то звонил, он сбрасывал. Но когда его достали звонками окончательно — он просто выключил телефон. В какой-то момент грунтовка совсем исчезла, и они поехали еще быстрее. Несмотря на горные серпантины.

Закладывало уши — значит, они довольно быстро поднимались в горы. Руслан пытался понять: куда они едут, но бросил это бессмысленное занятие. Он даже не мог представить карту, чтобы строить какие бы то ни было предположения.

Поездка закончилась неожиданно. Дауд резко ударил по тормозам, подвеска, измученная двумя часами нещадной езды, жалобно заскрипела. Машина остановилась.

— Приехали, — сообщил Дауд. — Выходи.

— Куда?

— Озеро Гёйгёль.

Аждаха снова зашипел на заднем сиденье, и Дауд нервно дернулся. Руслан открыл дверь машины и все-таки спросил:

— В какой стороне хотя бы?

— Слева, — Дауд цокнул языком и вздохнул.

— Ну хоть до берега-то доведи, потом езжай куда хочешь.

Руслан не дождался ответа, выбрался из машины и на ощупь нашел ручку пассажирской двери. Открыл ее, выпуская Аждаху. Кот зашипел напоследок и почти бесшумно спрыгнул на землю. Но вдруг щелкнул замок, и следом за ними вышел Дауд.

Он подошел к Руслану, молча взял его за локоть и потащил куда-то. Руслан не сопротивлялся. Он сунул руку в карман и потрогал иглу, которую зачем-то подобрал там, у дерева. Зачем?

Пахло хвоей, чем-то цветочно-сладким и водой. Холодной, прозрачной горной водой. У нее почему-то есть свой, ни на что не похожий запах. Дауд тащил его за локоть по гравию. Руслан открыл глаза и… ничего не увидел.

Это значило, что они приехали не туда. Это просто озеро. В нем нет ничего особенного. Всего лишь одно из мест, где Амина искала бессмертных святых.

Руслан достал иголку из кармана и крепко сжал двумя пальцами. Зачем он ее подобрал тогда? Он ведь не знал, как будут развиваться события, не представлял, что все перевернется с ног на голову. Не знал, что понадобится проклятая игла, чтобы снова воткнуть ее в Дауда. Тогда он спасал друга. Не потому, что боялся не справиться без него, а потому, что боялся за его жизнь.

Руслан услышал тихий шепот волн, постепенно становившийся все более громким, настойчивым, осуждающим. Озеро, кажется, знало, как все обстоит на самом деле, и постоянно повторяло: «Ложь, ложь, ложь». И, вероятно, было право.

— Пришли. — Дауд остановился и отпустил его локоть. — Дальше вода.

Руслан вытянул руку с иглой перед собой и помахал ею в воздухе.

— Держи. Подарок на память.

Дауд долго молчал, потом спросил:

— Почему не воткнул ее в меня?

Теперь молчал Руслан. Он не знал ответа. Даже такого, который мог бы дать только себе, втайне от всего мира. Для него этот жест стал такой же неожиданностью, как и для Дауда. Как будто не было другого варианта.

— Не хочешь — не отвечай. Я поехал.