Я следую за Санто в кабинет, и он наливает два бокала светло-золотистого виски. И протягивает один мне.

— Твое здоровье. — Он чокается своим бокалом с моим.

Вкус взрывается у меня на языке в ту минуту, когда я делаю первый глоток. Вкусно, действительно чертовски вкусно. И пьется легко.

— Это… превосходно, — говорю я Санто.

— Знаю.

— Значит, Dolore, — повторяю я. — Давай попробуем. Принеси бутылку на эту встречу с Манчини.

Я расставил несколько стаканов и бутылок на складе и убедился, что поблизости обычных работников винокурни здесь нет.

Несколько минут спустя входят Джеймс и Дэн с Алексом и тремя его парнями позади него. Один из них — его шурин, Лео, я встречался с ним несколько раз за эти годы. Двух других я никогда раньше не видел.

— Алекс Манчини, давно не виделись. — Я пожимаю ему руку.

— Ну, когда я услышал, что вы, ребята, выпускаете новый продукт, я захотел убедиться, что буду первым, кто его попробует. — Смеется Алекс.

— Новый продукт — заслуга Санто. Я не имею к этому никакого отношения. Проходи, садись. — Я указываю на стол с высокой столешницей, на котором по центру выстроены в ряд все наши разработки.

— Пытаешься меня напоить, Джио? — Говорит Алекс, разглядывая бутылки.

— Не думаю, что на этом складе достаточно спиртного для этого, Манчини, — невозмутимо заявляю я. Я уже выпивал с этим ублюдком раньше, и, честно говоря, никогда не видел никого, кто мог бы так пить, как он. Я наблюдаю за двумя мужчинами, которых он привел с собой, и не узнаю ни одного из них. — Кто твои друзья?

Алекс ухмыляется.

— Они мне не друзья. Это кузены моей жены. Я хотел пристрелить их. Лили мне не позволила. Но теперь, когда я думаю об этом, тебя ничто не остановит.

Я слышал о родственниках Алекса. Он женился на кузине Валентино. Это одна из пяти семей из Нью-Йорка.

Младший из них насмехается.

— Маттео Валентино. А это мой брат, Тео. Просто чтобы ты знал: как бы Алексу ни хотелось думать, что он желает нам смерти, он будет очень сильно скучать по нам. — Затем он протягивает мне руку.

— Джио Де Беллис. Это мой брат Санто. — Киваю я. — И Джеймс с Дэном. — Я указываю туда, где стоят мои люди, находясь в пределах слышимости.

Маттео улыбается одной из тех расслабленных улыбок, которые призваны успокоить вас. Но на меня это не действует. Я слышал слишком много историй о Валентино, чтобы доверять этим ублюдкам.

Я сажусь за стол, замечая, что старший брат Валентино еще не произнес ни единого слова.

— Это последний продукт, разработанный Санто. — Я беру графин и наливаю на два пальца в каждый бокал.

— У него есть название? — Спрашивает Алекс.

— Dolore, — говорит Санто.

— Скорбь? — наконец говорит Тео.

— Боль, горе, все, что вы хотите, чтобы это значило, — говорю я им.

Глаза Алекса перескакивают с меня на брата, потом обратно на Валентино. Он знает, что произошло с Шелли. Он также знает, что случилось с моим отцом. Мы уже некоторое время ведем дела.

— Блять, это хорошо, — говорит Тео. — Ладно, вот в чем дело. Меня не волнует, какие дела у тебя сегодня с Манчини. Я здесь для того, чтобы ты согласился присылать мне ящик этого дерьма каждый месяц. — Он поднимает пустой стакан, чтобы сделать акцент на этом.

— Каждый месяц? — Спрашиваю я. — В Нью-Йорк?

— Ага. Каждый месяц, — вмешивается Маттео. — Это лучшее виски, которое я когда-либо пробовал, а Алекс держит свое под замком.

— Я не стану делиться хорошим дерьмом с вами, придурки, — фыркает Алекс.

Я смотрю на Санто, который сидит рядом со мной и выглядит чертовски скучающим.

— Уверен, мы сможем заключить сделку, которая принесет пользу нам обоим, — говорю я Тео.

— Отлично. Теперь, когда с этим разобрались, я ухожу. Спасибо за дегустацию. Маттео, пошли. — Тео поднимается на ноги. — О, и, Джованни, если тебе захочется разобраться с Алексом, когда мы отвернемся, ты окажешь нам услугу. — Он ухмыляется. От меня не ускользает тот факт, что он назвал меня полным именем. Он дает мне понять, что разузнал обо мне. Уверен, это должно напугать. Но это не так.

— Скажи мне еще раз, зачем нам понадобилось их приводить? — Спрашивает помощник Алекса.

— Потому что Лили заставила меня пообещать вести себя хорошо, Лео, — стонет Алекс.

Я достаю телефон из кармана и отправляю Элли сообщение.

Я:

У тебя есть кузены?

Она отвечает не сразу, но я знаю, что она на работе. Засовывая телефон обратно в карман, я смотрю на Алекса.

— Итак, триста единиц за 100 тысяч.

Выгодная сделка с оружием для обеих сторон, если можно так выразиться. Ему нужно оружие. Я продаю оружие. Это единственная причина, по которой мы все находимся в одной комнате. Моего отца не волновало, кому он продает. Что касается меня? Я отказываюсь продавать тем, кто занимается аморальным бизнесом. Например, торговлей людьми. Я не связываюсь ни с кем, кто занимается подобным дерьмом. У каждого есть границы, которые он не переступает… ну, по крайней мере, у большинства людей, и торговля людьми — одна из моих.