– А противовес?..
– не сдавался Зопин.

– Да какой к даге противовес?! Подберу что-нибудь...
– не сдавался Опин.

– А шкура?..
– неожиданно спросил Синий колпак.

– Ну что шкура, что шкура. Там и работы-то на два часа...

– Ага! На два!..
– возмутился Зопин.

– Ну пусть не на два... Ну за четыре-то ночи успеем. А раньше все равно до Черной скалы не доберемся...

Зопин горестно покачал головой, кряхтя поднялся, вытащил из-за пояса-кинжал и молча направился в лес. Опин бодро вскочил и, потирая свои широкие ладошки, радостно сообщил:

– Значит, так! Мы до ночи к реке не выйдем. Поэтому лучше заночуем здесь, вы как следует отдохнете, а рано-рано утречком мы выйдем и до солнца будем у переправы. К тому же и погоня ваша притомится, ночь-то без сна ожидаючи...
– И он хитро поглядел на нас с Данилой.
– Так что вы давайте лагерь разбивайте, шалашик стройте. И кострище у нас готово!..
– радостно вспомнил он.
– А мы делом займемся...

И он трусцой порысил к опушке леса. Там он пригнулся низко к земле и, почти водя носом по траве, двинулся вдоль края поляны.

Мы с Данилой взяли по ножу, благо их у него было два, и отправились в лес за ветками для шалаша.

Когда мы вернулись с первой партией хвои, Зопин сидел на травке под деревом и сосредоточенно строгал своим кинжалом небольшую деревянную чурочку, а Опин продолжал свой поход вокруг поляны, причем двигался он, как я понял, по спирали от краев к центру. Мы притащили еще одну охапку срезанных веток, а гномы продолжали свои странные занятия. Когда мы снова вышли из леса, на этот раз с сучьями достаточной толщины, чтобы использовать их для каркаса нашего временного жилища, Зопин закончил свои столярные работы и старательно натирал выструганную деревяшку, слегка напоминавшую рукоять моей шпаги, какой-то мазью, которую он доставал пальцем из маленькой стеклянной баночки.

Мы приступили к сооружению шалаша и управились в рекордные сроки. Очень уж нам хотелось посмотреть поближе, чем там занимаются наши попутчики. К этому времени Опин перестал кружить по поляне и, издав придушенный, но радостный вопль, грохнулся на колени и принялся ковырять землю концом своего кинжала. Зопин между тем принялся катать свою деревяшку между ладонями.

Накрыв шалаш ветвями и побросав на расстеленный в нем плащ свою нехитрую поклажу, мы приблизились к Зопину. Тот продолжал сосредоточенно катать в ладонях бывшую деревяшку. Бывшую, потому что она в руках гнома покрылась странным темным, почти черным налетом, напомнившим мне... тонкую кожу.

– А что это ты делаешь?
– спросил непосредственный Данила.

– Корешок...
– пыхтя от напряжения, ответил Зопин.

– А для чего?..
– не отставал Данила.

– Для Стали...
– коротко ответствовал гном, не переставая катать свою заготовку. Кожа на ней явственно утолщалась и уплотнялась. Данила понял, что больше приставать с вопросами не стоит, и продолжал наблюдать за действиями гнома молча. Впрочем, это продолжалось достаточно недолго.

– А можно мне попробовать?..
– неожиданно попросил он.

Гном поднял голову и от такой неожиданной наглости чуть не выронил свое изделие.

– Нельзя...
– пропыхтел он и, немного погодя, добавил: - Руки измажешь...

Я понял, что дело отнюдь не в этом. Просто выполняемая работа, похоже, требовала больших мускульных усилий, иначе с чего бы гному было так пыхтеть.

Наконец он перестал растирать в своих широких ладошках многострадальный кусок дерева и внимательно осмотрел полученную штучку. И тут я увидел в его руках... рукоятку, ну очень похожую на ту, которой была снабжена моя шпага. Он достал из борта своей безрукавки длинную иглу и, с силой вонзив ее в торец рукояти, устало поднялся и направился к Опину, который сидел, закрыв глаза и скрестив ноги, над маленькой, им выкопанной ямкой, сложив руки на моей шпаге, лежавшей у него на коленях. Заметив, что мы тронулись за ним следом, он махнул рукой, словно отгоняя нас, и прошептал:

– Не мешайте...

Подойдя, Зопин молча положил рядом с сидевшим товарищем свое творение и сразу отошел в сторону. Тот, не открывая глаз, ухватил лежавшую рукоять и воткнул торчавшую из нее иглу в центр выкопанной ямки, при этом рукоять ушла в разрыхленную землю почти до половины. Затем он снова положил руку на шпагу и замер, словно одеревенев.

– Ложитесь спать, - раздался тихий голос Зопина, - я костерок покормлю...

Услышав эти слова, я вдруг сразу понял, что очень устал, и, взяв зевавшего Данилу за руку, пошел к шалашу Через несколько минут мы уже крепко спали.

11. НАГОНА

Первый: Нас всего трое да вдобавок ребенок и кот, а скажут, что нас было пятеро!

Второй: А их восемь и колдун... Но сдаться... Я не смогу показаться в своих горах!

Ребенок: Испытайте меня!.. Я не буду помехой. ..И в конце концов, я же второй в нашем отряде по росту!

Кот: М-р-р-а-у!

Третий молча ковыряет в носу.

Злодейский голос: Ну и что вы решили?.. Вы сдаетесь?!

Три с половиной секунды молчания...

Первый, громко: Мы имеем честь атаковать вас!..