– А здорово вы меня купили, кореш!
– прохрипел он, напившись.
– Давно прислуживаешь чеченам?

– Заткни пасть, падла!
– нахмурился хромой.
– Мало тебе дали? Могу добавить.

– Погодь, браток. Ты не из блатных часом?
– осведомился Квашня как можно дружелюбнее.
– Чую - недавно из тюряги. За что сидел?

– Семь лет строгого режима, от звонка до звонка. За убийство, процедил тот, забирая кружку.
– А тебе-то что? Тоже срок мотал?

– С шестнадцати лет по лагерям. Три отсидки, изнасилование, разбой, по-свойски поведал Квашня.
– Законы, какие в зоне, хорошо изучил. А чего с чеченами связался? Русских предаешь?

– Заткнулся бы, ты!.. Так и хочется врезать!
– замахнулся автоматом хромой.
– Чья бы корова мычала... Скольких ты братов своих уложил, когда хоронили Трифона?

– А ты в лагерях такой правильный стал?
– нашелся Квашня.
– Помогаешь чеченам над русскими издеваться, власть над ними брать?!
– И, видя, что охраннику нечем крыть, разошелся вовсю: - Мало ли русских бригад? Хотя бы взять нашу: отличные кореша, любое дело по плечу! И хозяин свой - русский.

– Брешешь ты все!
– недоверчиво поглядел на него хромой.
– Сейчас всех купили чебуреки и евреи.

– Да правда это! Святой истинный крест!
– Квашня, забыв о наручниках, сделал попытку перекреститься.
– Козырев у нас хозяин. В блатном мире Козырь. Да слышал ты о нем в лагерях! Бывший в законе, а теперь - туз богатейший, в загранке, на вилле живет.

– На Козыря, значит, пашешь?
– оживился охранник, и глаза у него алчно заблестели.
– Тогда могу предложить тебе, кореш, выгодное дельце. Огляделся - а вдруг кто подслушает - и почти шепотом сообщил: - Братан мой в охране у Мельниченко служит. Так он мне сказал...

Хромой вдруг умолк, пристально глядя на Квашнина - стоит ли посвящать?
– и замялся.

– Погоди, перекурю. Успокоюсь.
– И достал курево.
– Дело серьезное, больших бабок стоит. Боюсь тебе говорить-то...

Он закурил, и Квашня, учуяв родной аромат, затосковал.

– Слушай, кореш! Дай хоть раз затянуться!
– прохрипел он, умоляюще глядя на чубатого охранника и изнывая: марафетом наслаждается...

– Это дело бабок стоит, - равнодушно бросил кореш.
– Не у Пронькиных!

– За мной не пропадет!
– умолял Квашня.
– Натурой отдам!

– То-то ты здесь прохлаждаешься. Даже чечены долги еще у тебя не вышибли.

– Тебе отдам, свой брат!
– хрипел Артем, дергаясь на наручниках.

Хромой сжалился:

– Ладно, потяни пару раз - все полегчает.
– И поднес окурок ко рту пленника.
– Я-то знаю!

Брезгливо взглянул на присосавшегося к чинарику, постанывающего от удовольствия Квашню - и вроде решился:

– Бабу они ищут Мельниченкову. Хозяин озолотить обещал, если найдут. К милиции обращаться опасается. Меня братан просил помочь, обещал взять в долю.
– Взглянул на Квашню хитрыми глазами и напрямую предложил: - Давай вместе провернем. Я же слышал, как чечен сказал - ты здесь при чем. Вот это отчудишь - двойное сальто! И шкуру сохранишь, и бабок подгребешь!
– жарко зашептал он прямо в лицо немного одуревшему от курева Артему.
– С чеченами рассчитаешься, а заначки не тронешь! Я тебе бабки сразу доставлю, как скажешь, где ее прячут!

– Свои же меня кончат, как узнают!
– еле слышно прошептал Квашнин, пытаясь сообразить, есть ли у него шансы выйти сухим из воды, - предложение заманчивое.

– Вот именно! "Как узнают", - хитро ухмыльнулся хромой охранник.
– А откуда? Нам-то зачем тебя выдавать? Еще пригодишься... Ну хватит! Ишь присосался!
– И Виктор Сальников, решив сыграть свою роль до конца, грубо выхватил изо рта Квашнина замусоленный окурок.

* * *

Когда Михаил с помощниками, все в зловещих, глухих черных масках, в двенадцатом часу ночи появились в пустынной квартире и молча включили электрический утюг, Квашня моментально завопил:

– Погоди, братва-а! Согласен я! Дайте слово сказа-ать!
– И отчаянно задергался на наручниках, сдирая в кровь кожу.
– Пола-адим!

– Ну говори: где прячешь бабки? И бэз шуток!
– рявкнул, подходя, высокий.
– Нэ-то по стэне размажу!

– Бабок у меня нет, - решив умереть, но не отдавать денег, соврал Артем, собрав все свое мужество.
– Но я вам их заработаю. Вот прямо сейчас! Послушайте, что хромой скажет! Мы с ним договорились.

– Ладно, смотри у меня!
– пригрозил чечен.
– Эсли крутишь, собака, вдвойнэ получишь!

Он отошел и о чем-то долго шушукался с чубатым охранником, а Квашнин с замирающим сердцем следил за реакцией высокого: примет ли всерьез план хромого? Видно, доверяют ему чечены: главарь головой кивает... подходит...

Высокий сказал, уже спокойно:

– Ладно! Тэбе дадут карандаш, бумагу. Рысуй план, всэ дэтали логова, гдэ бабу Мельнычэнко укрывают. Адрэс, подъезды - это проставишь, когда вернется хромой с заказчиком и бабками. И чтоб никто нэ узнал, что ты был здесь! Нэ то... живым зажарим!