– Так, давай дальше! Интересно сочиняешь, - не утерпел Сальников, азартно сверкнув глазами.
– Кое-что до меня начинает доходить.

– Вот ты ему и скажешь: есть возможность заработать большие бабки, если он поможет найти жену Мельниченко. Мол, у тебя дружок в его охране и от него ты знаешь, что хозяин раскошелится, лишь бы ее найти. Квашнин клюнет - как пить дать! Предаст своих ради денег. Для него это спасение. Ну как тебе мой план? По-моему, шансы высоки!

* * *

Квашню взяли с помощью простого приема: залили воды в бензобак его "девятки". Проехав всего квартал от дома, машина остановилась - заглох мотор. Квашнин - широкоплечий, красномордый, с длинными ручищами и кривыми, толстыми ногами - вышел из машины, открыл капот и с недовольной гримасой стал искать неисправность.

– Что, везти не хочет тачка?
– участливо осведомился какой-то доброхот; он подошел, прихрамывая, - этакая располагающая плутовская физиономия.
– Давай-ка посмотрю, я кое-чего смыслю. Садись в машину, проверим искру - сразу ясно станет, почему не фурычит.

Не успел Квашня сесть и повернуть ключ в замке зажигания, как сзади протянулись руки, зажали ему рот салфеткой, пропитанной едким составом, и он сразу отключился.

– Закрывай капот и крути баранку!
– сказал Михаил Сальникову, перетащив грузное тело Квашни на соседнее сиденье (он незаметно забрался в машину, пока шла возня с мотором).
– А мы с ребятами возьмем на буксир. Включай ближний свет!

Подъехала еще машина, вышел молодой сотрудник; вместе с Михаилом они быстро приладили буксировочный трос и покатили на квартиру, которую агентство снимало в старом кирпичном доме, наполовину отселенном.

Изобразив подвыпившую компанию, подхватили Квашнина под руки, доставили в полупустое помещение с голыми стенами и прицепили наручниками к трубам отопления. Михаил и двое агентов натянули на головы маски, а Сальников сел с короткоствольным автоматом у входа - вроде охранник.

– Оклемался, гад!
– с кавказским акцентом бросил Михаил помощникам, заметив, что Квашня пришел в себя и озирается, не понимая, где он и что с ним.

С удовольствием дал ему кулаком в морду - тот взвыл благим матом:

– О-ой! За что-о?..

– Сейчас узнаешь!
– выдохнул Михаил и двинул его еще раз, украсив здоровенным синяком под глазом.

Так, кажется, уже соображает... Изрыгая ругательства и угрозы, для профилактики ударил еще под дых и, коверкая язык, объявил:

– Хочэшь унэсти шкуру целой - выкладывай бабки, что задолжал "жучкам" на ипподромэ!

"Чеченов наняли!
– с ужасом понял Квашня.
– Пытать будут, шкуру спустят!" Но с деньгами расставаться не спешил: отличаясь патологической жадностью, он за наличные был готов на все,

– Нет у меня... сейчас!
– хрипел он, выигрывая время.
– Я же им, сукам, говорил. Ну они у меня и попляшут!..

– Эсли ты выйдешь отсюда!
– рявкнул высокий кавказец - в прорези маски виднелись только бешеные коричневые глаза.
– А пока сам у нас попляшэшь! И ткнул Квашню здоровенным кулачищем прямо в открытую пасть, выбив пару зубов и расквасив губы.

– Ей-богу, нет ничего!
– продолжал врать бандит, захлебываясь хлынувшей кровью.

– А что получил за взрыв на похоронах Трифонова - гдэ хранышь? Мы все знаем!
– вновь замахнулся высокий.
– Говоры, нэ то утюг включим!

– Чего вспомнили! Давно уж нет! На скачках спустиил!
– на этот раз искренне завопил Квашнин.
– Отпустите, бра-атцы, все отда-ам, что есть!..

– Врет! Не мог все потратить!
– заметил широкоплечий, плотный чечен высокому, очевидно старшему здесь.
– Слышком большой куш отхватил. Козырь щедрый пахан. Дай-ка ему еще, пусть знает - мы здесь нэ для того, чтоб нам лапшу на уши вэшать.

– Да Богом кляну-усь! Матерью родно-ой!
– честно вопил Квашня.
– Нет этих денег!

– Ты и мать за дэньги продашь - не поперхнешься!
– бросил высокий. Но эсли правда успел профукать - как насчет тэх, что за Мельнычэнкову бабу получил? Хватит долг погасыть?

"Все знают чеченцы! Всех купили!
– тосковал Квашнин.
– До чего продажный мы народ! Отпираться бесполезно - замучают! Потянуть время, взять на хитрость... А там, может, случай выручит". Расставаться с деньгами душа не позволяет - хуже смерти.

– Ну вот что! До вечера думай о своей шкуре! Нэ включишь мозги - утюг по тэбе пройдется!

И высокий вместе с другим чеченом двинулись к выходу, наказав русскому с автоматом:

– К вечеру вернемся! А ты охранай и не церэмонься, эсли что!

"Ну и влип! Живым вряд ли выберусь!
– объятый страхом, соображал Артем Квашнин, пытаясь найти спасительный выход из отчаянного положения.
– Надо попробовать этого чубатого - все-таки свой, русский человек".

Когда охранник подошел, чтобы напоить пленника водой, тот узнал в нем хромого, который предложил ему помощь на улице.