Увы, я забыла, что Китай на протяжении всей своей истории был очень разным. И Запретный город появился в нем достаточно поздно. А здесь, судя по всему, все еще недалеко ушло от легендарного времени Весен и Осеней, сама Поднебесная — далеко не так велика и едина, как в будущем. Короче говоря, здесь этих императоров пока — как собак нерезаных. И у каждого гарем. В гареме, естественно, одна главная жена-императрица, которая носит титул «хуань хоу», и еще целая куча неглавных. Да плюс наложницы, каждая из которых спит и видит, как бы?забеременеть. Короче говоря, детей у правителя может быть столько, что не зря он им номера присваивает, а то можно и запутаться.

Про внуков и говорить нечего — их царственный дед по именам не всех помнит.

Так что ничуть не удивительно, что, когда некогда самая влиятельная семья Линь, состоявшая в родстве с вдовствующей императрицей, матерью нынешнего правителя, сменила наследницу по прямой линии на некую родственницу из побочной ветви, это заинтересовало императора гораздо сильнее, чем пересчитывание собственных многочисленных внуков.

Вот так барышня Фен Пей и оказалась среди императорских приближенных. А еще она очень близко дружила со всеми четырьмя фу-жень. Это тут так называются четыре дополнительные жены императора.

А еще в этом мире свои коррективы вносила магия. Это в земном Древнем Китае женщины были теми, кому предписывалось слушаться отца в родительском доме, мужа в браке и сына — во вдовстве. Никакого тебе личного мнения и собственной воли, только подчинение и покорность. Что, впрочем, не помешало легендарной У Цзэтянь не только стать фактической правительницей, но и официально принять титул «император», в мужском роде.

Здесь же женщины культивировали, обретали магическую силу, обучались боевым искусствам, и в результате получалось гендерное равенство формата «кто сильнее, тот и прав».

— Ворона! — крикнул кто-то, и в меня полетела стрела.

Я шарахнулась, инстинктивно уклонилась и рванула прочь.

Похоже, барышня Пей начала буквально искоренение птиц Аррааны. Придется быть особенно осторожной.

Покинув территорию дворца, я заложила широкую дугу над центральными районами и почти сразу заметила что-то неправильное. Городские вороны, сбиваясь в стайки, покидали привычные помойки и даже не перебирались на окраину города, а летели прочь из столицы. Со стороны казалось, будто из города по небу утекают черные ручейки.

— Карр! — раздавалось. — Карр! Карр!

На ум пришло одно объяснение: богиня спасает своих подопечных.

Значит ли это, что Арраана уже проигрывает Шай’дазару?

Да нет, быть того не может. Но ради интереса стоит проследить, куда держат путь мои пернатые товарки. Вдруг чего интересного узнаю?

За городскими стенами вороньи стаи сливались в один черный ручей, и гвалтливая туча становилась все больше. Что интересно, далеко от города они так и не улетели, кружили и каркали чуть в стороне от большой дороги, над бамбуковой рощей.

Я галдеть и каркать не собиралась, и в общую стаю соваться мне было незачем. Но сразу стало понятно, что там, в бамбуковой роще, что-то происходит. Не просто так воронье племя кружится над этим местом и орет.

Подлетев ближе, я снизилась и постаралась затеряться среди толстых бамбуковых стволов. То, что вороны кружат, но не приближаются, настораживало, но я, понадеявшись, что любопытство не выйдет мне боком, подобралась совсем близко к месту.

На груду камней, лежащих между парой особенно толстых бамбуковых стволов, я сперва не обратила внимания, мазнула взглядом и продолжила высматривать в просветах рощи хоть что-то, стоящее оголтелых криков, но так и не могла ничего увидеть. Или все же увидела, просто не поняла? В роще рос только бамбук, ни травы, ни мха не было, землю укрывал ковер природного мусора, и нигде мне не попадалось ни одного валуна. Кроме одного-единственного нагромождения как раз в условном центре круга, который наворачивали мои товарки.

Я вернулась к камням и почти сразу поняла, что это не просто случайные булыжники, а осколки одного большого камня, кем-то разбитого. И камня тоже не простого. Алтарь?

Приняв человеческий облик, я подобрала два обломка, соединила и получила фрагмент барельефа с очень знакомым символом.

Картина выстроилась: кто-то осквернил и уничтожил посвященный Арраане алтарь, и вороны отреагировали.

Или хуже.

Если присмотреться и мысленно дорисовать некоторые линии, то можно увидеть человеческий силуэт, словно кого-то сожгли… магией. Вероятно, жреца богини.