Мы наполнили кружки, и выпили. Действительно, зачем им мешать?

(Примерно в это же время)

«Что же это могло быть?» — не переставал всплывать в голове парня один и тот же вопрос.

Он сидел под посаженным недалеко от деревни древом, одиноко стоящим маленьким белым островком, посреди моря шумящего вокруг леса. Листва дерева имела серебристый цвет, а белоснежный ствол сиял в свете звёзд, озаряя всё вокруг мягким, ровным светом. Белянка — так называлось это дерево. Встретить его в этих лесах было сложнее, чем найти пьяницу в монастыре. И всё же оно было здесь, а Адам сидел под ним. Внук сидел под деревом, которое посадил его дед на могиле его матери.

«Как? Как она это сделала? — крутилось в его голове. — Она что-то говорила,… Но что?…Чёрт!… Ничего не помню.… Что же это было?… Что…это…было?»

— Адам, прости, ты занят? — вывел его из раздумий знакомый голос.

Парень вздрогнул, словно выйдя из транса, и только сейчас заметил стоявшую неподалёку девушку.

— Извини, что отвлекаю, просто мне нужно было с тобой поговорить, а староста Велес сказал, что ты здесь,… но если сейчас неподходящий момент, то я могу уйти.

— Нет-нет-нет. Всё нормально. — Он рукой пригласил её присесть. — Сегодня столько всего произошло. Мне нужно было побыть одному и подумать.

— Ты в порядке? — Таня опустилась на траву рядом с ним.

— Да. В полном. Правда, до сих пор не могу привыкнуть к факту, что у меня есть дедушка.

— Кстати об этом. Он просил кое-что тебе передать. — Она достала из кармана медальон и протянула его Адаму. — Велес сказал, что амулет твой по праву.

– Спасибо. — Юноша бережно взял вещицу из рук Татьяны. — Мне было бы жаль его потерять. Это всё, что напоминает мне о матери. Когда она ушла, мне было всего три года. За столько лет я почти забыл её лицо. Зато отлично помню голос. И этот медальон. Странно, правда?

— Вовсе нет, — покачала головой девушка. — Я тоже плохо помню своих родителей. Они погибли, когда я была совсем маленькой. Единственное, что у меня осталось в память о них — фамильное кольцо. Порой, когда мне бывает грустно или плохо, я смотрю на него, и чувствую, что мама с папой где-то рядом.

Повисла неловкая пауза. Оба молчали, не зная, как продолжить разговор.

— Так зачем вы меня искали?

— Я… я просто хотела убедиться, что с тобой всё хорошо. А ещё… попросить об одной услуге.

Адам вопросительно вскинул бровь.

— Пожалуйста, перестань обращаться ко мне «леди». Таня. Просто Таня.

— Что же, — парень улыбнулся, — думаю, что мог бы исполнить эту просьбу, если в обмен вы ответите на один вопрос. — Он перестал улыбаться. — Расскажите, что произошло после того, как я обратился.

– Прости, я не понимаю…

— Как вы меня вернули? — Адам поднял глаза на удивлённую девушку. — Мне, лучше, чем кому-либо другому известно, что ликантропы в обличие зверя почти безумны. Обычный человек никогда не сможет остановить их в одиночку, но вам это удалось. Я не помню того, что происходило, но готов поклясться, что всё время слышал голос. Ваш голос. Вы что-то сказали,… и это заставило меня вернуться. Что это было?

— Я… просто просила тебя остановиться.

— И всё? Вы уверены?

— Не помню. Мне… мне было страшно, — неумело соврала Татьяна.

— Ясно. — Юноша хмыкнул, видя, что девушка отвела глаза, и поднялся с земли. — Что ж, тогда прошу простить, но мне пора. И кстати, насчёт вашей просьбы, леди Татьяна, не думаю, что нам стоит переходить на столь близкое общение, учитывая мою репутацию. Всего доброго! — Он направился прочь, даже не обернувшись.

– Адам, постой! — бросилась следом Таня, перегородив ему путь. — Ты всё не так понял!

— Разве? А по-моему тут всё предельно ясно. Вы просто не хотите помочь, так?

— Неправда! Я хочу, но это…сложно. Пожалуйста, пойми!

— Сложно?! — Уже почти перешёл на крик парень. — Да вы хоть знаете, что означает это слово? Сложно — это когда понимаешь, что твоя мать пожертвовала жизнью, начав сходить с ума от нестерпимого голода, чтобы уберечь от этого тебя. Сложно — это просыпаться каждый день и первым делом проверять на месте ли медальон, удерживающий тебя от того, чтобы превратиться в безумного зверя. Сложно — это сторониться людей, которые тебе нравятся, только затем, чтобы случайно не причинить им вред. Мне всю жизнь казалось, что спасения нет, пока вы не смогли вернуть меня. Вернуть оттуда, откуда ещё никто не возвращался! Как?! Как вы это сделали?!

— Адам, я…

— Что вы сказали?! Ответьте! Что это было?!

Таня замолчала и в следующий миг поднялась на цыпочки и поцеловала его, обвив руками шею.

— Люблю! — прошептала она, отстранившись. — Я сказала, что люблю тебя и попросила вернуться ко мне! И ты меня услышал! — Девушка отступила на шаг, не сводя глаз с Вельмора. — Это ведь ты защищал меня, всё это время, так? Не знаю как, но я чувствую, что это был ты. Мне хотелось сделать хоть что-то, чтобы помочь тебе. Я не умею колдовать, и лекарства от ликантропии у меня нет, но я всё равно буду любить тебя, даже если ты сам считаешь себя монстром.