Да он монстр! Он меня чуть не сломал, а теперь снова вернулся в мою жизнь. И я имею право знать, кто я для него. В конце концов, мне это просто надоело.

Я была все это время тихой молчаливой умницей. Мне так сильно нужны были деньги, что я слова лишнего сказать не смела! В глаза его лишний раз не заглядывала.

Только спала с ним.

Отдавалась по максимуму.

И я не виновата, что во мне зародились чувства!

Я ничего ему не сказала о них. Я глотала обиду и жила дальше. И только я начала привыкать к одиночеству, как Отшельник решил снова привязать меня к себе? Я не позволю больше!

Я не игрушка.

Я не его вещь.

И либо пусть все мне объясняет, либо я пешком из его замка уйду. И больше он меня никогда не найдет.

— Ты ему не безразлична. Я это точно знаю. Я видела, как он вчера завелся из-за твоего похода в клуб и как переживал, когда на тебя полез тот отморозок, — выдает Женя, сложив руки под грудью. — И он тебе тоже не безразличен. Если проявишь терпение, то…

Она вновь оставляет фразу незаконченной.

— То что? — цежу сквозь зубы.

— Ничего, — горько произносит и разводит руками. — Лева сложный мужчина. Это нужно принять.

Я раздраженно вздыхаю.

Я не хочу никого принимать. Я хочу либо объяснений, либо чтобы Отшельник оставил меня в покое.

И да, я все-таки на него злюсь!

— Ладно, — шепчет Женя с нотками грусти в осипшем голосе. — Кажется, скоро будет дождь. Пойдем в дом.

Я вновь смотрю под ноги, опасаясь острых шишек. Осторожно ступаю по мягкому влажному мху.

Мы молча моем ноги под краном возле бассейна, молча входим в замок с заднего входа.

Кусаю губы, зная, что сейчас мне нужно пойти в кабинет Льва Сергеевича и поставить вопрос ребром. Кто я для него теперь, когда мое тело — не товар, и наши торгово-рыночные отношения завершены.

Подхожу к массивной двери. Сердце трепыхается между лопаток.

Ну же, Дарина, нельзя быть такой трусихой!

Набираюсь решимости, стискиваю челюсти до скрежета и пальцы сильно в кулаки сжимаю.

Толкаю дверь, и она противно скрипит петлицами.

— Пришла? — голос Льва Сергеевича какой-то ядовитый.

— А у меня был выбор? — смело спрашиваю в ответ.

Отшельник оборачивается. Смеряет меня блестящим взглядом. Выразительно приподнимает бровь.

— Лев Сергеевич, я больше не ваша рабыня и…

— Рабыня? — усмехается он, приближаясь ко мне.

Его мощная опасная фигура в пару шагов оказывается рядом со мной.

— Ты никогда не была моей рабыней, Дарина, — цедит сквозь зубы.

— А кем же я была? — смотрю с вызовом прямо в его холодные глаза.

Он молчит.

Только смотрит так, будто по стене меня размазать хочет. Не понимаю, почему у него такая реакция.

— Зачем ты пошла в тот клуб? — спрашивает Отшельник.

Мой вопрос игнорирует. Я шумно выдыхаю ему прямо в лицо.

— Захотела и пошла, — вскидываю подбородок.

— Разве ты не знаешь, что в таких заведениях делают с хорошенькими девочками?

— Ничего! Ничего не делают! Моя подруга Тина ходит в клубы, и всегда возвращается живой и невредимой. И я бы вернулась целой, если бы ваш человек не вмешался!

— Кстати, твоя подруга, — Лев Сергеевич на мгновение опускает взгляд. — Я не хочу, чтобы ты с ней общалась, Дарина.

Я просто офигеваю от его слов!

— А это не вам решать, — заявляю с суровым выражением лица. — Тина очень хорошая. И я люблю ее, как подругу!

— Она втянет тебя в приключения, — сурово рычит Отшельник.

Повисает молчание. Мы просто молча смотрим друг на друга. Прямо в глаза. И только его напряженное дыхание разрезает немую тишину.

— Зачем вы велели привезти меня к вам? — тихо спрашиваю, замерев.

— Я спас тебя от изнасилования, скажи спасибо.

— Спасибо! — вскидываю подбородок. — Только я не просила об этом!

— Смотрю, ты стала слишком смелая, девочка, — шипит Лев Сергеевич, как опасный ядовитый змей.

Даже глаза его темнеют, наливаются яростью.

Меня под ребра ударяет противный страх. Сбежать хочется. Но я продолжаю смотреть в его глаза с равнодушием.

Что он за человек вообще такой!

— Мы с тобой сегодня уезжаем. Будь готова через пятнадцать минут, — выдает Отшельник.

Я шире распахиваю глаза.

— Куда мы уезжаем? Я никуда не поеду! И вообще, мне домой нужно к маме. Она не знает, что я…

— Она знает, — перебивает меня.

— Нет, я должна…

— Ты должна закрыть рот и поехать со мной, Дарина, — властно выдыхает мне в лицо.