— Которого тебя? — спросила она.

Задумавшись, я поджал губы.

— Наверное, всех.

Она не отводила от меня взгляда, в ее голове проносились тысячи мыслей.

— Хотел бы я сказать, что всегда буду тем, кем ты хочешь, и поверь мне, я буду стараться. Но я точно облажаюсь. За свою жизнь я достаточно такого натворил. Поэтому хочу, чтобы ты набралась терпения и пока приняла их всех.

Но Шей все равно молчала.

Я был честен с ней. Я не стану давать ей ложные обещания. Но, как и говорил, мне понравился тот я, который ожил с ней. Именно им я и намеревался быть.

— Так что скажешь, Шей? Может, забудем про все раз и навсегда?

Она встала с кресла и отодвинула его к стене.

Я слишком сильно надавил на нее? Моя мольба изнурила ее?

Но вместо того, чтобы уйти из палаты, она подошла к койке и легла рядом со мной, устроившись так, что мы лежали лицом к лицу.

Я боялся что-либо говорить, не хотел давить на нее.

— Да, — прошептала она.

— Да? — спросил я.

— Да, мы можем обо всем забыть.

Боясь сказать что-нибудь, что заставит ее взять свои слова обратно, я наклонился и поцеловал ее. И ничто в жизни не казалось таким естественным, как Шей, лежавшая рядом со мной — здесь ее место.

ГЛАВА 40

Кейсон

— По-моему, сегодня тебя можно выписывать, — объявил мой врач на следующий день, стоя в изножье моей койки.

— Прекрасно! — воскликнула Кора с кресла, на котором грела свою попу целый день. С Шей они разминулись на пару минут.

— И как долго мне ходить с гипсом? — спросил я, подняв руку в гипсе, который начинался от локтя и скрывал под собой большой палец, но остальные пальцы двигались.

— Штыри приживаются от четырех до шести недель, так что потом мы снимем гипс и оценим процесс выздоровления.

— А потом нужен будет гипс?

— Честно говоря, — начал он, — все зависит от вас. Если вы не будете кататься, то шансы на быстрое выздоровление велики.

Не кататься? До «Геймс» осталось чуть больше месяца. Черт, как я могу не кататься? Мне нужно тренироваться. Мне нужно поддерживать форму.

— Ваше молчание не обнадеживает, — объявил врач.

— Он не будет кататься, — заверила его Кора за меня.

Доктор взглянул на меня.

— Лучше пусть так и делает.

Ага. Еще посмотрим.

— Я вернусь через пару часов и выпишу вас, — объявил он.

— Спасибо.

Он кивнул, развернулся и вышел из палаты.

Вдруг из комнаты пропал весь воздух. Подступала паническая атака. Я не мог пропустить соревнования. Мне нужно кататься.

— Дорогой, ты в порядке?

— Твою мать, вообще не в порядке, — я раздраженно повысил голос.

Ее глаза распахнулись.

— Ладно. Скажи, как сделать лучше.

— Уйди.

Она откинула назад голову.

— Что?

— Мне нужно побыть одному.

— О, дорогой. Давай я побуду с тобой.

— Вот в чем дело: я не хочу, чтобы ты была здесь ради меня. Я хочу Шей, но ты, твою мать, не согласишься не выдвигать обвинения. А я изо всех сил пытаюсь, чтобы ты их не выдвинула.

Она потрясенно раскрыла рот.

— Что?

— Ты меня слышала. Мы с тобой не вместе. И никогда не будем вместе. Мне всего лишь необходимо от тебя обещание, что ты не выдвинешь обвинения и не разрушишь жизнь Шей.

Она вскочила на ноги.

— Да ты шутишь.

— Нет. Не шучу.

Она поджала губы, грудь тяжело вздымалась.

— Ненавижу тебя.

— Уверяю, это чувство взаимно.

Она сжала зубы, колесики явно завертелись в ее голове. Я молился, чтобы она не пошла к Шей.

— Да пошел ты, Кейсон. И ты плохой сноубордист.

Я фыркнул.

— А тут ты точно лжешь.

Она развернулась и ринулась прочь из палаты.

Как только Кора исчезла, в палату будто вновь вернули воздух. Я потянулся за телефоном, положил его на ногу и пролистал список контактов. Хоть рука и была загипсована, я все равно мог использовать пальцы. Нашел нужный контакт и включил громкую связь.

— Привет, Кейсон. Как ты? Кора сказала, что тебе установили штыри в руку.

— Да, но я смогу выступить на соревнованиях.

— Ой, великолепно. Уверен, что мой бренд будет у всех на глазах, пока ты выступаешь.

— Конечно. Послушайте, мне нужно поговорить с вами о чем-то серьезном.

— Весь во внимании, — ответил он.

— Это может показаться неожиданным, я пытался говорить с Корой об этом, но она не слышит меня.

— Что случилось?

— Девушка, которая сломала Коре нос. Шей Миллер. Мы друзья. Вообще-то больше чем друзья. Так что Кора и Шей не ладят. Я должен вмешаться и что-то предпринять. Я хочу, чтобы вы не выдвигали обвинения против Шей.