Толстой и Достоевский. Братья по совести
вернуться

Ремизов Виталий Борисович
Шрифт:

— Он мне нравился, — сказал Лев Николаевич об Островском, — своей простотой, русским складом жизни, серьезностью и большим дарованием. Он был самобытный, оригинальный человек, ни у кого не заискивал, даже и в литературном мире. […]

— Достоевского вы, Лев Николаевич, высоко ставите? — спросил Молоствов.

— Да, я его очень ценю, — ответил Лев Николаевич. — В его произведениях тот недостаток, что он сразу высказывает все, а дальше размазывает. Может быть, это потому, что ему деньги были нужны...» (ТВ С. Т. 2. С. 323–324).

Из Яснополянских записок Д. П. Маковицкого
25 июня 1908 г. Я. П.

«Л. Н. спрашивал Бернштейна [184] :

— А что «New York Times», у него много подписчиков? Кто у вас будет президентом, кто выиграет?

Бернштейн: Я думаю, Тафт выиграет.

Л. Н.: Брайан [185] мне очень понравился.

Софья Андреевна вспомнила про вчерашнее чтение «Несчастной».

184

Бернштейн Герман — писатель-беллетрист, сотрудник американской газеты «New York Times».

185

Брайн Вильям — общественный деятель США, кандидат в президенты страны, в 1903 г. посетил Ясную Поляну.

Она дочла до конца и находит, что это не самое лучшее произведение Тургенева.

7 августа 1908 г. Я. П.

С. А. Стахович

«Л. Н. спрашивал у С. А. Стахович, знает ли, что нового, хорошего в русской и французской литературе.

Л. Н.: А то старик брюзжит; может случиться, что он прозевает доброе, что, может быть, есть. Старики не понимали Гоголя, Достоевского совсем не оценили.

Софья Александровна ответила, что не знает. Потом хвалила как второ-третьестепенное что-то французское. Говорила про последнее произведение Горького «Исповедь». Оно неинтересно.

Л. Н. : Не неинтересно, а скучно.

Софья Александровна рассказала про книгу о St.-Vincent [186] , о нравах XVI века во Франции, как тогда благотворительность явилась чем-то совсем новым, люди были равнодушны к голоду, чуме, косившей города. Софья Александровна говорила, как сестры милосердия учреждения «St.-Vincent» ходили с ним (св. Винцентом), с фонарями по темным улицам и собирали выброшенных больных детей.

186

Святой Винцент — католический святой, живший в ХVI в. во Франции, основатель монашеских объединений лазаристов и дочерей милосердия.

Л. Н.: Когда нравственность такая, что выбрасывают детей на улицу, то благотворительность такая ничего не сделает.

Софья Александровна возражала» (Маковицкий Д. П. Кн. 2. С. 162).

21 сентября 1908 г. Я. П.

«Софья Андреевна вчера и сегодня вписала в каталог и убрала в библиотеку 185 книг, полученных за последние два-три месяца.

Я сегодня продолжал читать второй том биографии Л. Н-ча — Бирюкова (Павел Иванович — биограф Л. Н. Толстого, его единомышленник. — В. Р.). Сильно подействовала критика Достоевским «Анны Карениной». Я говорил об ней Л. Н., он пожелал прочесть и сказал:

— Достоевский — великий человек» (Маковицкий Д. П. Кн. 3. С. 206).

26 декабря 1908 г. Я. П.

«Л. Н.: Я нынче слышал, как индюшки плакали о смерти своей подруги. (За обедом была индюшка.)

Из внуков Л. Н. вегетарианцы одни Сонечка и Илюшок Андреевичи.

Владимир Григорьевич рассказал, кто был у них сегодня и что читали вслух. У них (видимо, в Телятинках, в доме, где жила семья Черткова. — В. Р.) хорошие чтения и беседы. Прочитывают, что пишет Л. Н., хорошие письма, которые получает, книги, статьи, которые рекомендует читать (все это подмечает Владимир Григорьевич и проводит), хорошие сочинения русской литературы — например, Гоголя, Достоевского. И веселые вещи. Музыка, пение, беседы» (Маковицкий Д. П. Кн. 3. С. 287).

1909
3 января 1909 г. Я. П.

Христо Досев

«Был Досев [187] , ездивший во Владимирскую губернию к Наживину. Рассказывал о нем Л. Н-чу. Мне рассказал про свою беседу с Л. Н. в присутствии Владимира Григорьевича. Л. Н. расстроен от приставания к нему телятинского старосты (просит на сгоревшую у него ригу); вошел в мою комнату, где был Досев, со словами, что в Индии старики хорошо делают, когда удаляются в леса. Потом стал спрашивать Досева про его поездку. Досев сказал, что Наживин ему говорил, что, он находит, в нем идет важная внутренняя работа: не пишет теперь, делается скромнее, терпеливее к чужим взглядам, и ему даже православная вера, к которой он прежде так отрицательно относился, кажется человечнее, потому что наше самосовершенствование не дает успокоения, тогда как православие и другие веры дают успокоение. Поэтому идея Великого инквизитора в «Братьях Карамазовых» кажется ему до известной степени верной. А Досев ему на это говорил, что идея Великого инквизитора его всегда возмущала, потому что она унизительна для человека. Что в себе он, Досев, чувствует гадости, мерзости и в то же самое время чувствует, что в нем есть живой великий дух. Подобное утверждение Наживин считал самоуверенностью.

187

Христо Досев — болгарин, толстовец, в 1907–1909 гг. неоднократно встречался с Л. Н. Толстым, состоял с ним в переписке, автор воспоминаний о нем.

Л. Н. : Пожалуйста, расскажите мне, какая это идея Великого инквизитора? Я ее забыл; я помню, что она мне тоже не нравилась. Достоевский на стороне Великого инквизитора?

Владимир Григорьевич вмешался, сказав, что он стоит за братьев Карамазовых: Достоевский выражает в лице Алеши положительные стороны христианства; в словах безверника Ивана он больше критикует православие, чем отрицает христианство» (Маковицкий Д. П. Кн. 3. С. 294).