– Вы хоть понимаете, что сделали, Виржиния? «Девицу» и «алманку» мы обсудим позже, насчёт документов у меня тоже есть версия, но именно для вас сейчас важнее кое-что другое. И так, что вы сделали?

– Поступила глупо, подвергнув себя опасности там, где можно было бы её избежать, немного потерпев? – вздёрнула я подбородок, ощутив укол совести.

Эллис качнул головой:

– Нет. Вы приказали мертвецу – и он послушался беспрекословно. А теперь, как думаете… чего и вправду боится Валх?

Меня пронзило догадкой:

– Я… я могу приказывать и ему, потому что он наполовину мёртв?

– Было бы слишком хорошо, окажись это правдой, – улыбнулся Эллис. И подался вперёд, налегая локтями на стол: – Но рассудите сами, Виржиния. Мертвец, которому вы повелели остановиться, подчинился вашей воле. Я имею в виду, конечно, бедолагу Ллойда. Валх, как мы теперь знаем, покойник только наполовину, можно сказать, одной ногой в могиле стоит. Однако вспомните, как он отчаянно избегал встреч лицом к лицу с вашей матерью. И даже сейчас испугался! Возможно, она была сильнее или лучше понимала, на что она способна…

Он умолк. Я тоже не знала, что сказать, поэтому некоторое время просто пила кофе маленькими глотками; лишь когда молчание затянулось совершенно неприлично, произнесла:

– Странно обсуждать всё это, верно?

– Ничуть, – тут же откликнулся Эллис. И подмигнул мне: – Ну, на меня-то вы всегда можете рассчитывать. И, кстати, хотите непрошенный совет?

– Извольте.

– Покойный граф попросил вас найти его убийцу, а также похищенные документы. Но мы с вами и так собирались это сделать. Верней, я, но неважно. Так почему бы не пойти на хитрость? – понизил он голос интригующе. – Пообещайте графу, что выполните его просьбу, а взамен попросите о какой-нибудь услуге. Вы ведь упомянули, что у него там была целая толпа вассалов и предков? Вот пусть и займутся чем-нибудь полезным, досадят как-нибудь этому вашему Валху.

Мне стало смешно:

– Будто можно так легко досадить тысячелетнему колдуну! Воображаю эту картину… – начала было я. И осеклась, вспомнив чудовищный сон, который увидела весной, тот самый, в котором мамина подруга и компаньонка Элси стала свидетельницей одного разговора, не предназначенного для её ушей. – Хотя погодите-ка. Моя мать считала, что Валх – не бесплотный дух, у него есть тело, и если его уничтожить, то он окончательно умрёт. И она предполагала, что это его тело спрятано где-то в Бромли, очень близко, иначе бы Валх не смог преследовать нашу семью.

– Вот пусть тогда и поищут тело, – усмехнулся Эллис. – А что, Виржиния? Что вы теряете в случае неудачи?

«Не знаю, и это-то меня и пугает», – хотела сказать я, но просто промолчала и неопределённо пожала плечами. Лайзо – единственный из нас, кто разбирается в колдовстве, мистике и прочем тому подобном, и сейчас он далеко. Его совет был бы весьма кстати… Слишком много непонятного! На что способны мёртвые? Как далеко простирается моя власть? А что, если все предпосылки ложны, и граф Ллойд остановился не из-за неких загадочных сил, которые я унаследовала от матери, а лишь потому, что он хорошо воспитан – и устыдился того, что мог испугать леди?

Но Эллиса не так-то легко было сбить с толку.

– Ну так что? Попробуете?

– А если я не смогу выполнить свою часть сделки? – наконец сумела выразить я словами то, что пугало меня больше всего. – Что тогда?

– А вы заключите эту сделку так, чтобы вам ничего не грозило, – ответил Эллис невозмутимо. – Вы управляете кофейней и фабрикой, вы руководили восстановлением фамильного замка, у вас есть какие-то совершенно непонятные для меня дела с банками, приносящие неплохой доход, а обе тяжбы, которые затеяли с вами соседи, вы выиграли, пусть даже пришлось сменить адвоката. Что ещё я упустил? Аренда? Поставки кофе и специй? И после этого вы ещё утверждаете, что вам-де трудно продумать выгодные условия соглашения с мертвецом, который при жизни только и делал, что трудился на благо Аксонии?

– Маркиз Рокпорт тоже трудится на благо Аксонии.

– И он, поверьте, первым предложил бы сделку. Уже на своих условиях, – отмахнулся Эллис. – Впрочем, дело ваше. Но вообще-то шансы докопаться до истины – найти убийцу и предположительно украденные документы – не так уж малы! Хотя свидетельство призрака, признаюсь, больше запутало дело, чем прояснило, – нехотя добавил он.

Отвлечься от мыслей о сделке с мертвецом, имеющим в своём распоряжении целый сонм мистических союзников – вассалов и предков, было не так уж легко, и я сделала над собой усилие, чтобы сосредоточиться на словах Эллиса.

– Неужели? И почему же запутало?

– Я подозревал дворецкого, Гибсона, – признался детектив. И откинулся на спинку стула: – А призрак спутал мне все карты… Девица? Да ещё и алманка? Впрочем, он же не говорил, что девица – именно злодейка. Как там сказал граф? «Снова она», «я виноват», «если бы я заметил» – не очень-то похоже на описание убийцы, скорее, на воспоминание о жертве. Но служанок из клуба я всё-таки проверю, а ещё попробую узнать, не приходила ли в тот день некая особа, которую раньше в клубе не видели. Ведь если б это была одна из жён, которые заглядывают туда каждую неделю, граф вряд ли бы так удивился.