Шрифт:
Жюль окинул её снисходительным взглядом.
– Поверьте, ваши жизни, при всём уважении к органам правопорядка, гораздо менее дороги, чем мои модели. Эта коллекция бесценна. Артефакт работает двадцать четыре часа в сутки.
Соня молча натянула маску. Сыщик последовал её примеру. Кутюрье откинул железную панель на двери, и у Мити снова округлились глаза. Новейший кодовый английский замок! Одно из последних изобретений. Никаких ключей – лишь комбинация из четырёх цифр, которую надо набрать, крутя соответствующие рычажки. На лекции в сыскной полиции про такие замки рассказывали, вживую Дмитрий их ещё не видел и очень заинтересовался.
– Отвернитесь, пожалуйста, – вежливо, но настойчиво попросил хозяин дома.
Через несколько секунд щёлкнул открывшийся замок.
– Прошу.
Сыщик повернулся. На полу вдоль порога светилась тонкая голубая «нитка», обозначая границу стазиса. За дверью же открылся бездонный чёрный провал.
Чёрт, только не это. Не здесь. Не сейчас.
Митя обречённо понял, что не сдвинется с места, даже под дулом револьвера.
– Прошу вас, – нетерпеливо повторил Жюль. – Если через пятнадцать секунд не закрыть дверь, включится сигнальная сирена. Поверьте, будет очень шумно.
Митя понял, что не может пошевелиться и шагнуть в темноту. Боже, как стыдно, да ещё и при барышне. Спичку зажигать бесполезно – в стазисе гореть не будет. Почему он именно сегодня забыл фонарик?
«Зовам далёким не верь и крепко держи золотую дверь, там, за нею, желаний ад» [29] , – всплыли вдруг строчки в голове. Откуда они взялись? Точно, Глеб же советовал в такие моменты вспоминать и читать про себя любые стихи. Главное, чтобы был ритм и рифма, сосредоточиться на них.
29
Стихотворение Р. М. Рильке в переводе Анны Ахматовой.
Помогла Соня. Словно почувствовала, что надо прийти на выручку.
– Ой, как там темно! – притворно ахнула она. – Можно я тебя под руку возьму? Боюсь оступиться.
Девушка ухватилась за Митин локоть, и это вывело сыщика из ступора. Соберись, Самарин, не позорься. Всего-то пару шагов сделать. Потом лампы включатся, должно же там быть освещение. Вместе проще. Дмитрий раздавил воздушную капсулу, зашитую в «спасайку», и деревянной походкой преодолел порог вдвоём с Соней. Франк зашёл следом, закрыл дверь и повернул выключатель. Яркий свет залил огромное помещение – уходящие вдаль вешалки, манекены, стеллажи, полки, шкафы… Понятно, почему тут было так темно – во всём хранилище ни одного окна. Лишь белые стены с четырёх сторон и одна дверь.
Митя даже не зажмурился от вспыхнувших ламп – после темноты он был бы рад и тусклой керосинке.
– Ого, сколько же здесь метров? – полюбопытствовала Софья.
– Около ста пятидесяти.
– И всё хранилище в стазисе? Надо же постоянно заряжать артефакт. Боже, это ведь безумные деньги!
– Оно того стоит. Мои модели, как я говорил, бесценны. На их сохранность не жалко никаких средств. Пойдёмте, у нас мало времени.
– А если не успеем? У вас же есть лишние «спасайки»?
– Внутри не держу. Я всегда верно рассчитываю время. Чем меньше здесь находятся люди – тем лучше для коллекции.
Соня поёжилась. Не хотелось бы вдруг задохнуться в этой гигантской кладовой.
Митя тоже находился под впечатлением. Этот модельер, верно, сумасшедший. Ради каких-то платьев тратить целое состояние на стазис, стальную дверь и кодовый замок! Проходя мимо стеллажей, сыщик обратил внимание на таблички с цифрами и буквами, закреплённые на стене.
– Позвольте узнать, что это за обозначения?
– Это моя собственная разработка системы хранения, классификации моделей. – Модельер отвечал с явным удовольствием. – Я присвоил номера всем цветам радуги, а также нейтральным – белому, серому и чёрному. Оттенки обозначены буквами. Таким образом, все вещи рассортированы по тону, и найти нужную можно очень быстро. У меня, конечно, есть полный каталог, но я и так помню каждую наизусть.
– Как интересно. И, наверное, очень удобно. Я бы не запомнил столько названий цветов.
– Весьма удобно, поверьте. Человек, между прочим, различает до пятнадцати тысяч оттенков. А нам, творцам, крайне важны нюансы. Вот взять, к примеру, платье барышни…
– А что с ним? – встрепенулась Соня. Платье было хорошее, практичное. Может, не очень нарядное, но она же стенографистку играет, вот и взяла самое неказистое.
– Цвет болотного торфа, четыре-ЖЛ. Довольно унылый и не очень модный. Знаю, рыжие девушки любят носить зелёный, но этот вам не идёт.
Соня надулась. Хорошо, что под маской незаметно. Вот грубиян.
– А вот ваш костюм, напротив, благородного оттенка, графитно-чёрный, ноль-АФ. – Жюль мягко пощупал ткань на Митином рукаве. – Прекрасный цвет и фактура.