— Адалин…

— Адалин!

Грохот двери о стенку накладывается на сокрушённый голос Ника в трубке телефона. Из-за такого контраста, Адалин тут же вздрагивает и вскидывает голову, поворачивая её на источник такого громкого прибытия. Тоин стоял в дверях кухни весь мокрый насквозь, словно только что вылезшая из воды выдра, и взбудораженный настолько, что его глаза, до этого лихорадочно искавшие Аду по кухне, моментально останавливаются прямо на ней.

— Ад? Кто там? Что случилось?

— Тоин, — тихо шепчет Ада, то ли обращаясь к другу, то ли отвечая на вопрос Ника. — И выглядит он так, словно увидел настоящего призрака, не меньше.

Тоин, любящий порядок и каждый раз выглядящий, словно сегодня и сейчас его позовут для съёмки в VOGUE, сейчас выглядел не самым лучшим образом — и это был ещё один факт, который напрягал Аду до боли в груди. Его пальцы стали шарить по собственному телу, по карманам, доставая телефон, пока он мокрыми пальцами пытался справиться с дисплеем новенького айфона. Тоина трясло так… что Адалин уже забеспокоилась за него. Он мог промёрзнуть под проливным дождём, который шумел на улице, мог простыть, мог…

— Ад, собирайся, — решительно проговорил Тоин, пока Вуд перевела телефон в режим динамика, чтобы и Ник отлично слышал слова Атталя. — Там… там… тебе надо там быть. Мой водитель уже ждёт нас около входа.

— Что такого случилось, что ты такой… нервный? — голос Ника режет тишину между Адалин и Тоином.

И, наконец, Атталь перестаёт что-то увлечённо искать в своём мобильнике, подлетая к Адалин и поворачивая гаджет к ней экраном.

Ада сначала не поняла, что за размытая картинка в новостном паблике. Она не поняла, почему Тоин показывает ей свет Эльфиевой башни на фоне, почему он хочет, чтобы она смотрела на огни моста и скопившуюся на нём толпу. Мигалки машин полиции и скорой… и лишь потом её взгляд цепляется за отсвечивающуюся рыжиной волосы девушки, стоящей за перилами моста. Пальцы, держащие телефон, в миг расслабляются, и он падает под ноги под тихое бурчание голоса Ника. Дрожащие пальцы скользнули по запястью Тоина, пододвигая экран его телефона поближе к глазам.

Чёрт возьми. Это была Дафна.

Сомнений не было. Адалин могла узнать её по одежде, по осанке, прямо со спины.

Это Дафна стояла на мосту.

— Что… она там делает? — голос срывается охрипшим шепотом, пока растерянные глаза находят лицо Тоина — теперь Адалин понимала, что оно было не нервное, а испуганное.

Пальцы его свободной руки хватают Адалин за запястье. Ему даже не пришлось тащить её за собой, потому что ватные ноги сами понесли её за ним, в сторону выхода к машине с его личным водителем. Она садится в салон, сама того не понимая, пока телефон Тоина остаётся в её руке, а заплывший взгляд пытается прочитать текст новостной ленты.

' … сегодня в 23:21 неизвестная девушка перелезла через отбойники Йенского моста, грозясь спрыгнуть в Сену. Прохожие сначала пытались сами уговорить девушку вернуться на мост, но она никак не реагировала на слова людей, поэтому им пришлось прибегнуть к помощи специальных служб. Мост перекрыт для движения машинами полиции, а психологи пытаются докричаться до девушки.

Но она всё ещё находится за ограждениями моста Йена…'

Ада знала — как минимум предчувствовала что-то нехорошее, а теперь всячески пыталась всё это отрицать.

Там, за ограждением моста не Дафна, а просто очень похожая на неё девушка. И всё равно, что слишком много совпадений. И всё равно, что всё напрямую указывала, что вероятность того, что это Дафна девяносто девять процентов — Аде лишь следовала надеяться на этот один процент.

Они мчаться по улицам Парижа, которые кажутся слишком загруженными для такого позднего времени. Каждый раз натыкаются на красный свет светофора, и Тоин рядом, вытянувшийся вперёд между передних кресел, не сдерживает ругательств. Центральные дороги приходится объезжать «дворами», тесниться на узких улочках — до даже это выигрывает им достаточно времени. Не доезжая Йенского моста, машина замирает.

— Не останавливайся! Поехали дальше, — шипит Тоин, нервно заламывая пальцы.

— Дальше не могу, месье. Дорога перекрыта машинами полиции.

Тоин смачно ругается, практически вышибая дверь со своей стороны.

Адалин, всё ещё не сходящим с неё шока, машинально копирует движения друга, выходя на промозглую улицу, прямо под леденящий летний ливень. Одежда моментально пропитывается водой, волосы тяжелеют, а всё огни вокруг смазываются непонятными, плохо различимыми пятнами.