Сверкающие огни Эйфелевой башни, встречные фары машин и мигалки полиции.

Тоин решительно подходит к одному из полицейских, что-то быстро говорит ему, слишком активно жестикулируя. И когда тот кивает, отступая в сторону, Атталь поворачивается в сторону Ады и кивает ей, протягивая руку. Они проходят через стену белых с сине-красными полосками автомобилей, переходят через перекрытую пустую дорогу прямиком к мосту, прежду чем Адалин смогла бы различить женский силуэт за перилами моста.

Увидев это вживую, а не на экране телефона Тоина, она так и замерла, задержав дыхание и не находя в себе сил пошевелиться.

Бесспорно. Это была Дафна. Пусть вымокшая до последней нитки, пусть отчаявшаяся настолько, что решительно забралась за ограждение, но это была она. Её рыжие волосы, лёгкое платьице, в котором Эдвард увозил её из дома. Это была она — как из самого страшного сна Адалин.

Прикованная этой картинкой к земле, Адалин так и замирает перед стеной полицейского конвоя, распорежённого не пускать даже самых близких, прямо перед входом на мост. И как бы Тоин сейчас не кипишевал, как бы не кричал, не бился в истерике — полицейские лишь качали головами, пожимали плечами и грозились вышвырнуть Тоина за вшей, несмотря ни на его деньги, ни на положение матери.

— Вы не понимаете! — не унимался Атталь, слишком агрессивно жестикулируя. — Мы её друзья. Мы сможем вытащить её оттуда.

— Успокойтесь, месье. С девушкой работают психологи. Они отлично справятся и без вашей помощи. Отойдите на шаг назад.

Адалин поджимает губы, смотря сначала на Тоина, затем на полицейского, а потом на Дафну, обречённо стоящей над пропастью. Она там одна — совершенно одна. Без возможности выговориться или довериться кому-то знакомому; без возможности просто посмотреть так, чтобы по одному её взгляду поняли все причины такого поведения. Дафна, которая за короткий срок стала столь близкой для Адалин подругой, что её однообразная жизнь раскрасилась такими яркими красками, что Ада просто не представляла, что будет, если Дафна просто исчезнет.

Если Дафна умрёт.

Адалин легко пригибается, проскальзывая под руками полицейских. Ни они, ни Тоин, даже сориентироваться не успевают, как Ада переходит на бег, не боясь поскользнуться на мокром асфальте. Какая разница, если это так незначительно? Перед глазами лишь смазавшееся рыжее пятно волос и стоящего на краю тела.

— Дафна, — голос срывается криком, смешиваясь с шумом ливня. — Дафна!

Недвижимое, словно фарфоровая статуя, до этого тело слегка вздрагивает. Дафна впивается пальцами в металлические перила ограждения. Она слегка поворачивает голову к плечу, чтобы краем глаза мазнуть по замедляющейся фигуре подруги.

— Дафна, не делай этого. Что бы не случилось, мы сможем решить это, — Адалин старается перекричать шум дождя вокруг, и по тому, как дрогнули отяжелевшие от влаги и потёкшей туши глаза подруги, она точно знает, что Дафна прекрасно её слышит. — Не бывает нерешаемых проблем. Не бывает таких проблем, которые будут стоить чужой жизни. Просто… возвращайся сюда. Мы вернёмся ко мне домой, я испеку тебе круассаны, мы сварим какао. Мы поговорим. Найдём компромисс, решение проблемы. Мы поможем тебе… я помогут тебе. Пожалуйста… Дафна, пожалуйста…

Адалин останавливается в паре шагов от Дафны, протягивая к ней обе свои руки, готовая в любой момент поймать её.

— Что бы не случилось, всё будет хорошо, Дафна. Всё будет хорошо…

Дафна отрицательно качает головой, скользя по Аде отстраненным глазами, заплывшими слезами. Она поджимает губы, снова возвращая свой взгляд на мутные и тёмные воды Сены.

Всё произошло в секунду. Адалин не успевает вскрикнуть, лишь податься вперёд, когда пальцы Дафны скользнули по металлическому ограждению. Она кинулась вперёд так резво, что со стороны могло показаться, что сама вот-вот перепрыгнет через ограждение, чтобы схватить подругу хоть за что-нибудь, чтобы вытащить её из этого свободного падения.

Там, где только что стояла Дафна, пальцы успевают схватить лишь воздух. Пустой, холодный и безжизненный.

Её тянут назад, и Адалин теряет равновесие, коленями врезаясь в мокрый асфальт, пока там, внизу, её слух режет оглушающий всплеск воды.

Июнь, 2020 год.

Россия, Санкт-Петербург.

Родной брат превратился в самый страшный ночной кошмар для Адалин. Одно лишь его присутствие заставляло её задерживать дыхание в нарастающей панике чего-то неизбежного и неизвестного. Она могла сколько угодно дерзить ему, огрызаться и отталкивать от себя, но Эдвард, довольный тем, что вывел её на нужные эмоции, лишь скалился и подбирался ближе — словно хищник, играющий со своей жертвой, и пока Ада не решится на достойный отпор, он так и продолжит испытывать её нервные клетки на прочность. И в этом поединке Адалин не боялась за себя. Эдвард никак не сможет ей навредить. Но он хорошо знает сестру — и знает, что окружающими себя людьми она дорожит куда больше, нежели собственным благополучием.

Он мог узнать про Илью. Он мог навредить Жене, имея в своей власти самую главную валюту мира — деньги. Он мог сделать с ней тоже самое, что сделал с Дафной.

— Что ты здесь забыл? — Адалин шипит, подобно змее, когда Эдвард резко притягивает её к себе, до боли сжимая её запястье.

— Принцесса Ада и в грязном шумном клубе? Интересно, что напишут в интернете, когда узнают? Что она не такая уж и тихая? Что её будни занимает не только работа или угождения папочке? — уголки губ брата дёрнулись, когда он склонился чуть ниже, и как бы Адалин не желала отстраниться подальше, крепкая хватка на запястье не давала ей этого сделать.