Похоже, она разозлилась.

— Нет, не совсем. Нам нужен Ваш ответ сегодня. Мы и так ждали достаточно долго.

— Я просто… — Моя рука крепче сжимает трубку. — Сейчас неподходящее время. Я перезвоню Вам примерно через минуту.

— Мисс Томпсон, если Вы несерьезно относитесь к этому сотрудничеству, я уверена, что есть множество подобных брендов, жаждущих возможности…

— Обещаю перезвонить. Мне… просто нужна минутка, — говорю я, кладу трубку и закрываю лицо руками. Слезы наворачиваются на глаза.

Я не могу. Это уже слишком. Мой ноутбук звенит от уведомления. А потом снова. И снова. Рабочий телефон тоже начинает звонить. На обычный телефон приходит напоминание о встрече, но я не могу заставить себя посмотреть на него. Чувствую себя совершенно измотанной. Опускаясь на пол, я обхватываю голову руками, пытаясь подавить панику.

Я не могу. Не могу.

Люк

Я сижу на диване, просматривая почту, и мои веки закрываются, тяжелея.

Я устал. Всю прошлую неделю Лейла проводила каждую ночь в нашей квартире, и, по-видимому, Джош и Зак невероятно серьезно относятся к своим ролям ее «бойфрендов». Чем бы я ни занимался, заглушить тихие стоны и вздохи, доносящиеся сквозь стену спальни, просто невозможно.

Я недоволен тем, что они начали с ней спать. Понимаю, почему они поддаются искушению: Лейла — красивая женщина. Но замена ее участия в нашем подкасте сексом вызывает серьезные этические проблемы. Не говоря уже о том, что, когда дела неизбежно пойдут наперекосяк, наше соседство станет чертовски более неловким.

Не понимаю, почему они не могут держать себя в узде. Не похоже, что они единственные, кого она привлекает. Если честно, Лейла нравится мне еще с тех пор, как переехала сюда. И теперь, с того момента как она начала сближаться с Заком и Джошем, ситуация становится все хуже. Смотреть, как она бродит по нашей квартире в своих откровенных нарядах, и не иметь возможности прикоснуться к ней — настоящая пытка. За последнюю неделю я множество раз лежал в постели и представлял, что было бы, если бы я просто сдался и согласился пригласить ее на свидание.

Но я не сдаюсь, потому что не могу. Это было бы совершенно неуместно. Даже если бы я не был ее бывшим учителем, Лейла более чем на десять лет младше меня. Уверен, что она скорее умрет, чем пойдет со мной на свидание.

Вздохнув, я возвращаюсь к ноутбуку, тупо уставившись на письмо от Пола. Наш менеджер в восторге от того, что мы снова взорвали чарты. Я и часа не могу прожить без того, чтобы он не написал мне об очередной идее для мерча или предложении о приглашении знаменитости. Это сводит меня с ума.

Внезапно начинает жужжать мой телефон. Я снимаю его с зарядки, увидев имя Зака, и провожу по экрану пальцем, принимая звонок.

— Алло?

— Привет. Ты знаешь, что с Лейлой?

Я хмурюсь.

— Что ты имеешь в виду?

— Она позвонила мне минуту назад, и ее голос звучал… странно.

— Странно, в каком смысле? — медленно произношу я, вставая.

— Не знаю. Шатко? Как Джош, когда не спит три ночи подряд, и нам приходится силой вырывать кофе из его рук, чтобы у него не случился нервный срыв. — На заднем плане раздается приглушенный протест Джоша. — Что? Мужик, это правда. Это происходит, ну, постоянно. Не беспокойся, мы все равно любим тебя.

Я киваю.

— Пойду проверю, как она.

— Потрясающе. Ладно, до скорого, — говорит Зак и вешает трубку.

Я хватаю ключи и выхожу из квартиры на лестничную клетку, пересекаю ее и стучу в дверь. Ответа нет.

— Лейла?

— Сейчас неподходящее время, — кричит она. Я хмурюсь. Зак прав. Что-то действительно… не так. Ее голос звучит совсем приглушенно. Я стою в нерешительности, не зная, что делать. В тот момент, когда неуверенно отступаю назад, я слышу резкий вдох, а затем сдавленное рыдание.

Тревога пронзает меня насквозь.

— Милая, я захожу, ладно?

Ответа нет, поэтому я толкаю дверь в ее квартиру и замираю, уставившись на беспорядок.

Ее гостиная выглядит так, словно тут взорвалась бомба. Обычно Лейла до смешного организованна; она любит этикетки, папки и контейнеры. Но сейчас тут повсюду разбросаны разные вещи. Упаковки, квитанции и образцы тканей разбросаны по дивану, полу и журнальному столику. Практически на каждой плоской поверхности стоят пустые кружки и миски с недоеденной едой, а раковина в ее маленькой кухоньке переполнена грязной посудой.