Мертвецам плевать. С тех самых пор, как испустили дух. На той стороне им не нужно ничего из Материального Мира: ни пожитки, ни даже собственные физические оболочки. Поэтому Альдред стал обносить палатки без зазрения совести.

Он не прогадал. Ему действительно было, чем поживиться. Да только не все, что удалось обнаружить, Флэй мог взять с собой. Он натыкался на личные вещи везде и всюду: разной степени ценности – по крайней мере, в мире, который канул в лету. Теперь это не более, чем мусор. Даже золото. Вода, еда, соль, сахар, табак, алкоголь, оружие, лекарства – только они имели теперь цену в Ларданском Герцогстве.

Их-то найти оказалось не просто. Просто потому, что приходилось перебирать.

– Хлам. Хлам. Хлам, – приговаривал Альдред, потроша палатку за палаткой. Даже гули оставили беспорядок меньший, нежели он, равнодушный расхититель.

Крупы и бобы на краткосрочную перспективу не представляли никакой ценности. Чистую воду и здесь, в горах отыскать казалось проблематичным. Тогда как чугунный котелок изрядно повлиял бы на манёвренность Флэя в случае опасности. О горячей пище стоило позабыть. Во всяком случае, на пока.

Лишь спустя три порванные палатки он наткнулся на ту, где ему улыбнулась удача. Только отворил створку, наружу полетели мухи. Целый маленький рой. Перепугавшись до полусмерти, Альдред рухнул на спину. Жужжащие твари тут же унеслись в сторону лошадиных скелетов. Опомнившись, Флэй выдохнул: не лучшее решение обчищать тенты мертвецов так беспечно. Сейчас вылетели мухи – и это ещё легко отделался.

Мародёр занырнул внутрь. С лёгкой брезгливостью отставил человеческие останки в тряпье – то ли отрока, то ли невысокой женщины. Уже не разберешь. Анатом из Альдреда был неважнецкий. На глаза ему попалась шкатулка. Довольно ценная на вид.

– Ну-ка, посмотрим, – с придыханием заключил Флэй, открывая её.

Свезло так свезло: аптекарский ларь, хоть и полупустой. Из него Альдред переложил к себе всё, что счёл необходимым в новых условиях выживания. Набор для обработки и перевязки ран. Болеутоляющие эликсиры. Противовоспалительные припарки. Снадобье для дезинтоксикации. Даже походный фильтр для очистки воды нашёлся.

Вот оно, настоящее золото. Подчас и светская медицина радовала. Уже неплохо. Жаль только, ничего, что помогло бы при переломах, внутри не лежало. За потрошением аптекарского ларя Альдред и не заметил, как облако загородило солнце прямо над ним: слишком увлёкся. Привал поделило на светлую и затененную сторону. Ветер осыпался об кроны сосен, вызывая шелест. Между тем позади него началось движение…

Осознание, что что-то не так, пришло чересчур поздно. Только когда чужое присутствие уже невозможно было игнорировать. Флэй точно понимал: не призрак это. Существо вполне материальное. Да только не на ногах передвигается.

Мыслительный процесс оформился менее, чем за долю секунды. Альдред вздрогнул и инстинктивно отпрянул. Повалился с колен, разворачиваясь, и уселся на задницу, роняя аптекарский ларь. Содержимое шкатулки вывалилось в грязь. Он выругался, хватаясь за кацбальгер.

По большому счёту, Флэй сделал пару лишних телодвижений. Киаф Снов перед собой увидел гуля. Впрочем, отнюдь не типичного представителя заражённых. До нападения орды это был вполне обыкновенный отрок, чуть младше самого Альдреда.

Зараженные сотворили с ним страшное. Только потому, что не успели доесть. По-видимому, скопище отпугнуло скорое приближение солнца. Гули сожрали бедолагу наполовину. Никого так не изуродовали, как его. И всё же, чума дело своё сделала.

Твари ему переломали и объели ноги: левую голень упырь потерял где-то, продвигаясь ползком к добыче. Живот являл собой рвань, теревшуюся об траву и местами каменистый грунт. Челюсть выломали, пробили череп. Насекомые занялись остальным. Из пустой глазницы рвались потревоженные мухи. Звуков каких-либо ртом зараженный не издавал: выдрали зубами язык прямо с корнем. Только пыхтел и шелестел брюхом при движении. Страшная участь.

Хотя бездумного голода от этого у отрока не убавилось. Гуль неустанно рвался к застывшему Альдреду, тянул обломанные пальцы. Одинокий глаз на месте не держался, его косило нещадно. Не Флэй прибьёт его, так сама незавидная участь.

– Он уже не опасен. – Мелина была тут как тут. Стояла за спиной у возлюбленного. И как будто прочитала его мысли. – Надо оно тебе?

Тот не ответил.

Киаф хотел было уже подняться на ноги. Осторожно пресечь муки зараженного отрока и продолжить поиски, оставив труп солнцу, воронью и насекомым на съедение. Не успел и брыкнуться. Облако оттянуло порывами воздуха в сторону, пуская лучи. Те ниспали на зараженного раскаленными стрелами Громовержца, мерно плавя.

И снова поднялась нешуточная вонь. Упырь забурлил сам в себе, затихнув навсегда. Под останками натек миазматический бульон. Может, и правда начался сухой сезон. Да только суховеи с Пиретреи до сих пор не добрались до Юга Илантии. Раз уж и похолодание да потопы принесло с бурями, климат вообще останется так же предсказуем?

Шутка ли, грянул гром в стороне пика Центиман. Остаточные тучи после недавних ливней ещё застоялись в Ларданах. Ниже обещал пролиться тяжелый дождь. Выше, где ещё царила зима, – разразиться метель. Близость к Экватору, нижний предел субтропиков – это всё ничто, когда суша мерно уходит в небо. Капризная природа, исправно норовящая прикончить беззащитного человека, разнится в зависимости от высоты.