Шрифт:
На коллоквиуме 21 ноября присутствовало около пятнадцати ученых, но имеется лишь три письменных свидетельства о содержании доклада Розалинд Франклин: мемуары Уотсона 1968 г., мемуары Уилкинса 2003 г. (дополненные интервью, которые он время от времени давал позже) и записи самой Франклин, сделанные в 1951 г. при подготовке к этому выступлению. Наиболее известна версия Уотсона, что очень печально, поскольку то, что он писал о Франклин, весьма субъективно. По замечанию Хораса Джадсона, рассказ Уотсона краток и уклончив, записей он не делал и, по его собственному признанию, мало что понимал в речи Франклин и плохо запомнил ее содержание {586} .
586
Horace Freeland Judson, The Eighth Day of Creation: Makers of the Revolution in Biology (Cold Spring Harbor, NY: Cold Spring Harbor Laboratory Press, 2013), 97.
Вечером во вторник, 20 ноября, Уотсон побывал на вечеринке в доме Брэгга в Кембридже, после чего послал письмо родителям, в котором упомянул предстоящее событие: «Завтра я поеду в Лондон слушать о нуклеиновых кислотах в Королевском колледже, а затем в пятницу, наверное, отправлюсь в Оксфорд, поскольку другие из нашей лаборатории едут» {587} .
Уотсон был мало уместен на коллоквиуме по более важной причине, чем присущая ему чудаковатость: по свидетельству Крика, тогда Джеймс еще едва знал кристаллографию {588} . Хотя он уверял родителей, что быстро постигает эту премудрость, но на деле изучал ее лишь несколько недель, так что слабо разбирался в сложных математических методах интерпретации рентгенограмм и путался в терминологии. Неудивительно, что в докладе Франклин его многое озадачило. Вот каковы его воспоминания об этом:
587
Письмо Джеймса Уотсона родителям. 20 ноября 1951 г., WFAT, "Letters to Family, Cambridge, October 1951–August 1952."
588
Victor K. McElheny, Watson and DNA: Making a Scientific Revolution (New York: Perseus, 2003), 40.
Перед аудиторией человек в пятнадцать она говорила быстро и нервно под стать обстановке ничем не украшенного старого лектория, где мы сидели. В ее речи не было ни следа теплоты или легкости. В то же время она не казалась мне совершенно неинтересной. В какой-то момент я задумался, как бы она выглядела без очков и с более современной прической. Тогда, однако, меня больше всего занимало ее описание картины рентгеновской дифракции на кристаллах {589} .
589
Watson, The Double Helix, 44–45.
Далее Уотсон рассказывает, как Франклин настаивала, что единственный путь к установлению структуры ДНК – кристаллографический анализ. Ему такой подход казался слабым, потому что не включал построение моделей. Розалинд не упомянула открытие ?-спирали Полингом и не высказала намерения действовать подобным образом {590} . Франклин была права: определяющую роль в открытии структуры ДНК сыграло накопление точных данных рентгеноструктурного анализа. Однако Уотсон не собирался тратить свое драгоценное время на такую постепенную кропотливую работу {591} .
590
Watson, The Double Helix, 45.
591
Olby, The Path to the Double Helix, 316.
В итоге Уотсон утверждал: «Рози не сказала ни слова о спиральной структуре… потому что, по ее мнению, нет никаких признаков спиральности ДНК» {592} . После доклада только Уилкинс задал несколько вопросов, и то сугубо технического характера, и краткость обсуждения разочаровала Уотсона. Он понял это так, что остальные слушатели не хотели навлечь на себя критику Франклин: «Это, конечно, не скрашивало предстоящего сырого и туманного ноябрьского вечера, – услышать, как женщина велит тебе не рассуждать о предмете, в котором ты не смыслишь, прямо как в школе» {593} .
592
Watson, The Double Helix, 59.
593
Watson, The Double Helix, 45.
Воспоминания Уилкинса более многогранны и загадочны. В конце жизни он признал, что доклад Франклин был первоклассным описанием различных вероятных аспектов структуры ДНК и она представила убедительные причины расположения фосфатных групп на внешней стороне молекулы и важной роли воды в структуре А- и В-форм ДНК {594} . А до этого Уилкинс пятьдесят лет повторял, будто Франклин выступала против теории спиральной структуры {595} . В 1970 г. Уилкинс сказал Энн Сейр: «Если бы Франклин не была настроена против спирали, то решение, несомненно, было бы получено раньше Крика и Уотсона {596} .
594
Wilkins, The Third Man of the Double Helix, 163–64.
595
Wilkins, The Third Man of the Double Helix, 164.
596
Интервью, взятое Энн Сейр у Мориса Уилкинса 15 июня 1970 г., ASP, ящик 4, папка 32.
В 1972 г. году, когда Уилкинсу показали записи Франклин к докладу 21 ноября, в которых определенно говорилось о возможности спиральной структуры ДНК, он слукавил: «Лично мне помнится, что Франклин ничего не сказала о спиралях, но утверждать я не могу. Мне кажется, не в ее характере было представлять в устном докладе мысли из черновиков» {597} . В 1976 г. Уилкинс оправдывался так: «В то время было мало возможностей для обмена информацией. К сожалению, Розалинд не ставила нас в известность о своих успехах, помимо свидетельств того, что ДНК не может быть спиральной» {598} .
597
Письмо Мориса Уилкинса Роберту Олби. 18 декабря 1972 г. См.: Olby, The Path to the Double Helix, 350. Олби скептически относится к этому утверждению и после цитируемого фрагмента пишет: «Однако эти рассуждения базировались на ее понимании того, что почти гексагональная упаковка указывает на цилиндрическую форму молекулы. У нее были все основания сказать об этом в своем докладе».
598
Письмо Мориса Уилкинса Хорасу Джадсону. 28 апреля 1976 г., HFJP.
В конце концов на страницах его воспоминаний, изданных в 2003 г., сложился успокоительный для него самого вариант: «Совершенно не помню, чтобы она говорила о спиральных структурах, и Джим Уотсон тоже». Он бездоказательно предположил, что Франклин возражала против спирали, чтобы избежать сотрудничества – и соавторства – с Уилкинсом и Стоуксом: «Чтобы обеспечить себе независимость, она в докладе исключила те свои материалы, которые имели отношение к спиральной структуре» {599} .
599
Wilkins, The Third Man of the Double Helix, 163–64; см. также письмо Мориса Уилкинса Роберту Олби. 18 декабря 1972 г., см.: Olby, The Path to the Double Helix, 350.